Король-медведь (СИ)

Адам немного погрустнел после ухода Дина, но явно старался держаться в норме и не портить никому праздничное настроение. Ричард сочувствовал ему, и, к тому же, очень любил бараньи котлеты под мятным соусом.

– О, я с удовольствием загляну к вам вечером ненадолго. Я давно интересовался опытом соседей по части обустройства загонов для овец.

– Что просто удивительно, ведь ты сам давно отказался от идеи самостоятельно разводить скот, – хихикнул Адам.

– Да, это не мое, – Ричард вздохнул. – Гораздо лучше у меня выходит заниматься делами администрации в наших местах.

– Хорошо, что ты это понимаешь. Иначе твой путь был бы полон разочарований.

Вскоре Адам уехал в аэропорт, а Ричарда привлекли к общественно-полезной деятельности в виде таскания столов и развешивания гирлянд из разноцветных флажков. В результате он немного потянул правую руку и почти оглох стараниями репетирующего оркестра местных жителей, но смог скрыться без крупных потерь. Несмотря на мелкие неприятности, Ричард был в прекрасном настроении, и даже немного подпевал рождественским гимнам из радиоприемника в автомобиле, пока ехал домой.

Леди Мариан ждала его, неистово вереща и бегая по изрядно потрепанному шарфу.

– Хорошая моя, – сказал Ричард, заходя в дом.

Птичка благосклонно приняла дары (несколько веток овса, маленький кукурузный початок, сухарик с отрубями) и на некоторое время занялась ими у себя в клетке. За окном сгущались тучи, Ричард любовался ими, потягивая кофе под мелодичное воркование попугая. После позднего завтрака в городке есть ему еще не хотелось. В доме было тихо, только тикали часы, да леди Мариан изредка оглашала комнату бодрыми трелями. Ричарду казалось, что он слышит, как шуршат мягкими боками огромные тучи, укладываясь и комкая друг друга на небе. Он прислушивался до звона в ушах, надеясь разобрать далекую пока поступь праздника – в этом году все казалось совершенно реальным, как в далеком детстве.

– Я забыл повесить рождественский венок, – сказал Ричард сам себе.

Он уже много лет не делал этого, считал неуместным и даже немного стыдным – ведь только дети верят в Санту, только дети и смешные чудаки развешивают все эти украшения, ждут чуда. Но сегодня все было не так. В конце концов, может, он уже в том возрасте, когда можно себе позволить быть тем самым чудаком?

Венок хоть и поблек за долгие годы, но сохранил очарование старины. Золотистые блестки понемногу осыпались с листьев остролиста, выполненных из плотного картона, мелкие ягоды тускло мерцали лакомыми боками. Мама любила этот венок, почему-то Ричард сейчас об этом вспомнил. Он прикрутил тонкой проволокой фигурку птички-кардинала на предназначенную ей веточку и вышел за дверь, чтобы повесить венок. Снаружи стало еще холоднее, трава немного подмерзла с наветренной стороны. Морозец мгновенно пробрался под свитер, заставляя глупого человека ежиться и пошевеливаться.

– Ничего себе, – повторял Ричард, укрепляя венок. – Ну ничего ж себе, какой холод! Похоже, и правда выпадет снег.

Вернувшись в дом, он почувствовал себя немного героем. Его обуяла жажда деятельности, и Ричард, собрав гостинцы для ближайших соседей, принялся одеваться для выхода. План его был прост: навестить Джона и его изумительные рулеты из баклажанов, Адама с дедом и бараньими котлетами, Йена и его многочисленную молодежь с бельгийским шоколадом и прекрасными подарочными бутылками, а к самому Рождеству, может быть, оказаться у Дина просто для хорошей компании. Или отправиться домой, чтобы встретить чудо на пороге своего дома вместе с леди Мариан – если он переест и захочет тишины. Этот план был хорош всем, кроме одного: он был совершенно нереален.

Поначалу все шло очень неплохо. Ричард еще посветлу добрался до дома мистера Каллена, где они посидели с морошковым чаем и дивными баклажановыми рулетиками с ореховой начинкой. Следовало бы не рассиживаться и поскорее отправляться к Адаму, но мистер Каллен был так рад гостю, а бутылочка бренди казалась такой соблазнительной… Тыковка мурлыкала что-то одобрительное, лежа у него на коленях, и Ричард позволил себе расслабиться. В конце концов, это Рождество, время для покоя и приятных вещей.

Из дома Джона он вышел уже в полной темноте. Ветер еще усилился, в воздухе пролетали отдельные снежинки, но внутри у Ричарда было тепло и терпко от выпитого бренди, а на языке таяло густое ореховое послевкусие. За руль садиться он не рискнул, и потому побрел к дому Адама напрямик, срезая через холмы. Счастливый Ричард напевал рождественские гимны и хихикал, прижимая к себе пакет с гостинцами.

Дверь домика Адама распахнулась, когда он спускался с последнего холма.

– О, Ричард! А ты чего пешком? – Адам вышел на улицу с миской корма для пастушьей собаки.

– А я так, – улыбнулся тот. – Машину у Джона оставил. Выпил немного.

– Так заходи скорее! Давай я пригоню твой джип, это быстро.

– Я думал еще на маяк зайти, и к Дину…

– Ох, милый мой, ты на время посмотри! Рождество уже почти наступило. Давай скорее в дом, пока не простыл, там твои любимые котлеты дожидаются.