Король Неверленда

Баш не сводит с меня глаз.

Он стискивает зубы, но затем ставит миску на стол, тоже лезет в неё пальцем и тянется ко мне через стол:

– Похоже, и мне нужно с этим помочь.

Твою мать. Я уже играла в такую игру, но с кем-то вроде Баша – никогда.

Обычно это я ставлю ловушки, а не наоборот, поэтому не знаю, как быть, и вдруг ощущаю себя наивной девочкой на чужой территории.

Может быть, причиной этому взгляд Баша: он смотрит на меня как на игрушку.

Я привстаю, наклоняюсь над столешницей навстречу его руке, размыкаю губы и вбираю в рот палец. Обвожу его языком, слизывая сладкое тесто, и Баш, сжав зубы, делает резкий вдох через нос и шёпотом произносит:

– Твою мать, Дарлинг. Меня же из-за тебя прикончат.

Я веду сомкнутыми губами по его пальцу, легко пробегаю языком по самому кончику.

Парень заметно дрожит, и про себя я буквально воспаряю в облака от того, какую радость и власть можно ощутить, доставляя кому-то удовольствие.

К нам приближаются шаги, и Баш отодвигается, явно уязвлённый.

Я оглядываюсь через плечо и вижу Вейна во всей его грозной красе. Он хмуро смотрит на нас, отдельно на протянутую руку Баша своим живым фиолетовым глазом.

Вейн тоже без рубашки, весь в чёрной вязи татуировок, и когда он проходит на ту сторону стола, я различаю у него на спине тёмные контуры массивного черепа со звериными клыками.

Бок о бок Баш и Вейн почти одного роста, последний лишь на дюйм или два выше – то есть в нём, полагаю, футов шесть с лишним. А ещё жилистый, у него рельефное тело жестокого бойца.

Баш более коренастый.

Вейн макает два пальца в тесто – к неудовольствию повара, – молча обходит стол и вытирает липкую руку о мои губы.

Я задыхаюсь от неожиданности, с подбородка у меня капает тесто.

Наглец отступает на шаг и заключает с вызывающей ухмылкой, будто нарочно меня провоцирует:

– Так-то лучше.

От ярости я резко выпрямляюсь. У меня никогда не было склонности к агрессии, но всё, связанное с Вейном, похоже, станет исключением.

Но именно этого он и хочет, ведь так?

Пытается вывести меня из себя. Как и все они, каждый – по-своему.

Сделав глубокий вдох, я обвожу языком нижнюю губу, слизывая остатки сладкой массы.

– М-м, – протягиваю я. – Вкуснота.

В живом глазу Вейна вспыхивает разочарование.

Дальше я устраиваю перед ним то же представление, что и перед Башем: вытираю лицо указательным пальцем, засовываю его себе в рот и практически трахаю себя им.

И фиолетовый глаз Вейна чернеет.

Я замираю. Он наступает на меня.

– Эй, – тоном предупреждения произносит Баш.

Вейн хватает меня за загривок и толкает вперёд к кухонному столу, нагибает над столешницей, а когда я, уткнувшись лицом в прохладный камень, шумно выдыхаю, наклоняется надо мной, прижавшись вплотную к моей заднице, и угрожающе шепчет на ухо:

– Хочешь узнать, что я делаю с такими хорошенькими девочками, как ты?

Такой грубый рокочущий голос в фильмах ужасов исходит из глоток монстров.

По спине, по плечам у меня расползается липкий страх.

Из горла неостановимо рвутся жалобные всхлипы.

– Вейн, – с нажимом повторяет Баш.

Твёрдый член Вейна давит мне на задницу, почти впиваясь, и сердце у меня в груди подпрыгивает, трепеща от ужаса.

Я до смерти напугана – но при этом невероятно возбуждена. Даже не знаю, что это обо мне говорит.

Пальцы Вейна болезненно сжимаются у меня на шее.

– Ты и десяти минут со мной не протянешь, – фыркает он.

– Окей, она поняла, – примирительно вклинивается Баш.

– Да? Ты поняла, Дарлинг?

К клитору приливает тепло, и я инстинктивно выгибаю спину, ещё теснее прижимаясь к Вейну задницей. Скользнув рукой вперёд, он касается меня именно там, где нужно.

Колени подгибаются, но надёжная хватка Вейна не даёт мне упасть.

Мозг вопит, что нужно спасаться, бежать отсюда в безопасное место, но тело жаждет ещё, ещё, ещё.

Я так давно этого не чувствовала.

Я отчётливо в своём теле. И наслаждаюсь каждой секундой.

Сосчитать не могу, сколько раз я занималась сексом, но ни у кого из моих партнёров не было настолько уверенных рук.

Вейн потирает мой клитор пальцами, и я думаю, что пока в его наказании больше удовольствия, чем боли.

Я тяжело дышу в стол.

Вейн перехватывает меня удобнее, трусики скользят по разгорячённой влажной коже, и от остроты ощущения я едва не падаю на столешницу всем телом.

Ещё.

Ещё.

Но внезапно он исчезает.

И на этот раз, когда у меня подламываются колени, я падаю сразу на пол.

– Дарлинг, – встревоженно зовёт Баш, оббегая стол и приседая рядом со мной.

– Я в порядке.

Он обнимает меня за талию, с лёгкостью сгребает в охапку. Я всё ещё пылаю жаром, дрожу от желания. Трусики на мне промокли насквозь.

Смотрю на Вейна. Радужка его живого глаза вернулась к обычному яркому оттенку фиолетового.

На этот раз он не старался меня устрашить.

Лишь подразнить.

Показать мне, на что он способен, прикладывая минимум усилий.

Я делаю глубокий вдох и поправляю платье. Прикосновение Баша тёплое и надёжное.

Вейн смотрит на меня с холодным безразличием. Видимо, он хочет, чтобы я плакала или умоляла.

Поэтому я делаю наоборот.

– У вас всех что, аллергия на рубашки?

Баш громко фыркает, скрывая смех.

Вейн медленно закипает.