Король-паук

Казавшийся полуидиотом его помощник, — садовник всегда жаловался на его идиотизм, — вдруг показал себя совершенно другим человеком. Он вскочил, властно окликнул садовника и бросился между ножом и ребёнком. Несмотря на полученное лёгкое ранение, он смог удерживать преступника до тех пор, пока не подоспела подмога. Шарлотта думала, что сад был совершенно пуст. Но в считанные мгновения он наполнился шпионами Людовика.

Уже через несколько минут садовник был вздёрнут на дыбе.

— Почему ты сделал это? Кто тебя послал? — допытывался Людовик. Его не трогали муки человека, который мог убить его сына.

— Я всё равно уже мёртв, — прохрипел садовник. — Ничего не скажу.

Людовик недовольно улыбнулся. Да, он умрёт, потому что так решил король. Но не раньше, чем откроет, кто его нанял.

— Ну-ка, прижги его посильнее, палач! — Снова шипение мяса и дикие вопли. Это был крепкий человек. Палач умело подтянул колесо дыбы, натянув верёвки так, чтобы пленник не мог корчиться, и направил раскалённый прут в одно из наиболее важных и уязвимых мест его тела.

— Ну вот, это тебе вряд ли понравится. Почему ты это сделал? У тебя есть сын? Представь себе, что я бросился на него с ножом. А ты стоишь рядом и видишь это. Каково?

— Нет у меня сына! — прохрипел пленник, скрипя зубами. — Будь проклят ты, король. Бог низвергнет тебя в ад!

Людовик пожал плечами. Священник молился, Оливье ле Дэм издали наблюдал с любопытством в своих маленьких острых глазках. Король кивнул палачу, который опять прижёг садовника прутом.

Когда крики стихли, король спросил:

— Ну а теперь ты скажешь? Почему? Из-за выпивки, денег? Женщины...

Выражение лица садовника слегка изменилось. И в тот же момент Людовик уже шептал ему в ухо:

— Никто не причинит ей вреда. Клянусь всеми моими святыми. Никто не узнает. Ты сделал это ради женщины? Это можно понять. Ты захотел стать богатым и покупать ей разные красивые вещи? Скажи мне как своему отцу-исповеднику. Дай мне положить конец твоим страданиям. Я могу сделать это. Я сделаю это, если ты скажешь. — Голос его был полон сочувствия, лицо его казалось добрым.

Распятый человек согласно кивнул. Это было из-за женщины, он хотел покупать ей красивые вещи.

— Тебе следовало прийти ко мне. Я тоже люблю женщин. Я мог бы дать тебе денег. И дам, если ты скажешь мне, кто заплатил тебе. Скажи мне, кто заплатил тебе.

— Тот человек исчез.

— Кем он был?

— Вы не будете больше жечь меня?

— О, клянусь всеми святыми! Шепни мне, кто заплатил тебе? — король приблизил своё ухо.

— Это был посланник, — признался садовник, — посланник, который потом исчез, посланник герцога Гиеньского.

Король глубоко и удовлетворённо вздохнул.

— A-а! Я не удивлён. — Он поднялся и стоял позади узника, который, запрокинув голову, смотрел на короля с надеждой.

— Теперь убейте его! — сказал король.

Палач поднял добела раскалённый массивный железный брусок, чтобы опустить его на живот человеку.

— Лжец! — завопил пленник. — Лжец, лжец, лжец!

Оливье ле Дэм вышел из тени за спиной короля.

— Нет, нет! Не на живот! Вы всё разрушите! Ваше величество, вы обещали мне!

Священник положил руку на руку палача, чтобы удержать её.

— Ваше величество, вспомните о тюремных записях! Подождите! Этого человека ещё не судили... Ваше величество, законы ваши так широко известны. Суды нынче очень строги...

— Ты хочешь суда? Что ж, пусть он предстанет перед судом! Суд! Король есть суд, суд в последней инстанции. Узник, ты признался в государственной измене и заслуживаешь высшего наказания. Святой отец, занесите ход разбирательства в тюремные реестры. Признавшийся обвиняемый! Знаешь ли ты закон, карающий государственную измену? Слушай! Замышлять, организовывать, даже воображать смерть короля, участвовать в заговоре с целью убийства короля, королевы, их старшего сына и наследника, — есть ли у меня другой сын? — является государственной изменой. Таков закон! Знаешь ли ты наказание за это преступление? Слушай! Преступник должен быть в клетке доставлен на место казни. А там повешен за шею, но не до смерти. Затем его следует вынуть из петли, выпустить кишки и четвертовать. Голову и четвертинки тела следует отдать на милость. Теперь ты подвергся суду по всей форме и признан виновным! Но король может проявить милосердие. Я обещал, что тебя избавят от мучений. Король не лжёт. Палач, казни его быстро, пока я сам этого не сделал.

Лекарь крикнул:

— Ваше величество забыли своё обещание! Ваше величество меня забыли!

Палач, смущённый противоречивыми криками и приказаниями, в сомнении взялся за топор.

— О. нет, нет! — умолял Оливье.

— А, подожди, — приказал Людовик. — Я кое-что обещал своему врачу.

Оливье прошептал:

— Он испортит отличный экземпляр!

— Тогда сделай сам всё, что нужно!

— Я же хирург, а не палач, сир!

— Вот два дурака! Разберитесь сами, чёрт вас подери!

— Я ему покажу, что делать, — сказал Оливье.

Король согласно кивнул. Священник осенил себя крестом.

Под руководством Оливье палач аккуратно набил тряпок в горло пленнику и зажал ноздри, пока тот не умер от удушья.

— Отходи, о христианская душа! — пропел священник.