Король Ричард III. Антоний и Клеопатра

От поезда ее вздыматься к небу.

Но ты явилась как простолюдинка,

Ты воспрепятствовала изъявленьям

Любви народной; а когда любовь

Нельзя излить, легко ей и зачахнуть.

Тебя встречать на море и на суше

Нам надо было, чтобы вызывал

Твой каждый шаг приветственные клики.

ОКТАВИЯ

Мой добрый брат, я так сама хотела,

Никто меня не принуждал. Мой муж,

Узнав, что ты готовишься к войне,

Со мною поделился горькой вестью.

Я попросила, чтоб он мне позволил

Вернуться в Рим, – и согласился он.

ЦЕЗАРЬ

А как не согласиться, если ты

Стоишь меж ним и похотью его.

ОКТАВИЯ

Не говори так, брат.

ЦЕЗАРЬ

                                  За ним слежу я.

Мне ветер о делах его доносит.

Где он сейчас?

ОКТАВИЯ

                   В Афинах, милый брат.

ЦЕЗАРЬ

Как ты обманута! Опять сманила

Его к себе в Египет Клеопатра.

Свою империю он отдал шлюхе.

Теперь, к войне готовясь, у себя

Они собрали всех царей восточных:

Там Бокх – ливийский царь; Адал – фракийский;

Понтийский царь; царь аравийский Малх;

Царь пафлагонский Филадельф; царь Ирод;

Монарх каппадокийский Архелай;

Властитель комагенский Митридат;

Цари ликаонийский и мидийский

Аминт и Полемон, и тьма других.

ОКТАВИЯ

О, горе мне! Я сердце разделила

Меж двух друзей, что сделались врагами.

ЦЕЗАРЬ

Добро пожаловать. Твои посланья

Заставили меня с разрывом медлить,

Пока не стало ясно мне, что ты

Обманута, а нам грозит опасность.

Будь стойкой. С неизбежностью суровой

Не спорь, но предоставь самой судьбе

Осуществить ее предначертанья.

Ты мне дороже всех людей на свете.

Тебя позорно предали. И боги

Нас изберут орудием своим,

Чтоб наказать обидчика. Утешься.

Все рады здесь тебе.

АГРИППА

                                  Да, госпожа.

МЕЦЕНАТ

Добро пожаловать. Сердца всех римлян

Полны любовью, жалостью к тебе.

И лишь один беспутный Марк Антоний,

В грехе погрязший, оттолкнул тебя

И отдал власть свою развратной твари,

Решившей, видно, взбаламутить мир.

ОКТАВИЯ

Да правда ль это, брат?

ЦЕЗАРЬ

                                     Увы, все правда.

Добро пожаловать, сестра. Прошу,

Будь терпеливой. Милая сестра!

Уходят.

Сцена 7

Лагерь Антония близ мыса Акциума.

Входят КЛЕОПАТРА и ЭНОБАРБ.

КЛЕОПАТРА

Я разочтусь с тобой, не сомневайся.

ЭНОБАРБ

За что? За что? За что?

КЛЕОПАТРА

Ты говорил, что мне не подобает

При войске быть.

ЭНОБАРБ

                            А разве подобает?

КЛЕОПАТРА

Но если мы союзники в войне,

То почему бы мне тут и не быть?

ЭНОБАРБ

(в сторону)

Отвечу так: когда б держали в войске

Не только жеребцов, но и кобыл,

Oт жеребца не много было б толку:

Вскочил бы вместе с всадником своим

Он на кобылу.

КЛЕОПАТРА

                         Что ты там бормочешь?

ЭНОБАРБ

Антонию ты будешь лишь помехой.

Не на тебя сейчас он должен тратить

Отвагу, ум и время. Уж и так

О легкомыслии его твердят.

Толкуют в Риме, что твои служанки

И евнух твой ведут эту войну.

КЛЕОПАТРА

Да сгинет Рим! Пусть языки отсохнут

У говорящих так. Я правлю царством

И наравне с мужчинами должна

Участвовать в походе. Не перечь!

Я все равно останусь здесь.

ЭНОБАРБ

                                              Молчу.

А вот наш вождь.

Входят Антоний и Канидий.

АНТОНИЙ

                         Не странно ли, Канидий,

Что от Брундизия и от Тарента

Так быстро Ионическое море

Он пересек и захватил Торину? —

Ты слышала о том, моя любовь?

КЛЕОПАТРА

Проворство удивляет лишь лентяев.

АНТОНИЙ

Вот молодец! Какой воитель смог бы

Медлительность так метко заклеймить? —

Канидий, мы сразимся с ним на море.

КЛЕОПАТРА

На море! Где ж еще?

КАНИДИЙ

                                  Но почему?

АНТОНИЙ

На бой морской нас вызывает Цезарь.

ЭНОБАРБ

Подумаешь! А разве ты пред тем

Не вызывал его на поединок?

КАНИДИЙ

С тем чтобы при Фарсале биться вам,

Где Юлий Цезарь победил Помпея.

Твое невыгодное предложенье

Не принял враг, – ты так же поступи.

ЭНОБАРБ

Дрянной народ на кораблях твоих:

Погонщики ослов да землепашцы,

Поверстанные наскоро в матросы.

А ведь у Цезаря те моряки,

Которыми разбит был Секст Помпей.

Его суда легки, твои громоздки.

Стыда не будет в том, что, бой морской

Отвергнув, ты сразишься с ним на суше.

АНТОНИЙ

Нет, в море! В море!

ЭНОБАРБ

                                  Доблестнейший вождь!

На это согласясь, пренебрежешь

Ты полководческим своим искусством;

Посеешь ты смущенье в легионах,

Где много ветеранов. Опыт твой

Останется тогда без примененья.

Зачем, покинув верный путь к успеху,

Отдать свою судьбу ты хочешь риску,

Случайности?

АНТОНИЙ

                        На море я сражусь.

КЛЕОПАТРА

И у меня есть шестьдесят галер,

Таких еще и Цезарь ваш не видел.

АНТОНИЙ

Часть кораблей сожжем. Командой их

Суда оставшиеся укрепим

И Цезаря при Акциуме встретим.

А если на море не одолеем,

На суше бой дадим. —

Входит гонец.

                                        Какие вести?

ГОНЕЦ

Мой повелитель, подтвердилась весть,

Что Цезарь взял Торину.

АНТОНИЙ

Сам Цезарь? Быть не может… Странно мне,

Что так продвинулись его войска. —

Итак, все девятнадцать легионов,

Двенадцать тысяч всадников в придачу

Возьми, Канидий, под свое начало.

Я – на корабль. – Пойдем, моя Фетида!

Входит старый солдат.

Ну, что мне скажет славный ветеран?

СОЛДАТ

Не дело биться в море, император,

Вверять свою судьбу гнилым доскам.

Вот меч мой, вот рубцы мои – им верь.

Пусть финикийцы или египтяне

Барахтаются на воде, как утки, —

Мы, римляне, привыкли побеждать,

Ногою твердой стоя на земле.

АНТОНИЙ

Довольно! – На суда!

Антоний, Клеопатра и Энобарб уходят.

СОЛДАТ