Король-Солнце Людовик XIV и его прекрасные дамы

По воспоминаниям современников и красноречивых намеков в эпистолярном наследии принцессы становится ясно, что она была тайно влюблена в короля, но этой любви так и суждено было остаться безответной. Отсюда совершенно понятно, почему после бракосочетания короля с Мадам де Ментенон Лизелотта натуральным образом разбушевалась и отныне именовала тайную супругу лишь самыми отвратительными прозвищами вроде «дура», «подонок», «мышиное дерьмо», «пердунья» и т. п. Помимо рухнувших надежд на любовь овдовевшего короля, к этой ненависти примешивалась еще изрядная доля чисто сословного презрения немецкой принцессы отборных кровей к незначительной дворянке. Отсюда ее весьма пристрастные оценки поступков и поведения этой, с точки ее зрения, выскочки, зачастую, по мнению историков, совершенно необоснованные. Мадам де Ментенон возлюбила ее равным же образом, всячески стараясь лишить сына Лизелотты вполне законного права унаследовать престол и посадить на него своего любимчика, побочного сына короля, герцога Мэнского. Герцогиня Орлеанская пережила Франсуазу и при известии об ее кончине без обиняков заявила:

– Старая шлюха сдохла!

В интимной жизни с законным супругом Лизелотту ждало полное разочарование. Муж общался с ней в постели всего лишь несколько раз, исключительно с целью продолжения рода, совершая при этом над собой невероятные усилия. Дабы не оплошать окончательно, он навешивал на причинные части своего тела целый набор медальонов и образков с изображением Богородицы – весьма странный подход использования лика Непорочной Девы для помощи в совершении полового акта. После рождения двух сыновей и дочери он счел свой супружеский долг исполненным и удалился от брачного ложа в общество своих фаворитов. Лизелотта же занималась воспитанием детей (напомним, что от первого брака у Филиппа остались две дочери, которым она в полном смысле заменила мать) и активной перепиской с родственниками, теткой герцогиней Софией Ганноверской[37] и ее дочерью, за что получила прозвище «Океан чернил». Считается, что за свою сравнительно долгую жизнь принцесса написала около 60 000 писем, от которых сохранилась лишь десятая часть, но и они дают прекрасную картину распущенных нравов при дворе короля-солнце. Поскольку так называемый «черный кабинет» при короле следил за перепиской всех лиц, приближенных к монарху, а Лизелотта в выражениях не стеснялась, отношения между ней и Людовиком быстро испортились. В 1674 году французские войска отступали из Голландии через Пфальц, поскольку наводнение в Нидерландах сделало невозможным ведение военных действий. Дабы лишить преследовавшего их врага пропитания, командование применило тактику выжженной земли, полностью разорившую сельское население княжества. В довершение к этой напасти в 1685 году скончался холостой бездетный брат Лизелотты, назначивший своим наследником герцога Нойбургского.

Поскольку приданое за принцессой Пфальцской так и осталось невыплаченным, Людовик решил востребовать причитавшуюся невестке часть наследства, причем даже не удосужился испросить ее согласия на этот шаг[38]. По его указанию французская армия предала огню и мечу не только военные укрепления, но и жилые кварталы городов Пфальца, Гейдельберга, Мангейма и Вормса, сровняв их с землей. Дело дошло до того, что был разрушен княжеский фамильный склеп и оскверненные останки отца и брата Лизелотты расшвыряны по улицам. Стены разоренного княжеского дворца из розового песчаника были сброшены в реку Некар, и только благодаря любезности графа де Тессе удалось спасти и передать Лизелотте портреты ее предков. Это нанесло Лизелотте глубокую душевную рану, тем более что для разорения Пфальца король прикрылся ее именем. Единственное, что оставалось ей делать, – так это тайком проливать горючие слезы.

Лизелотту также смертельно оскорбило то, что король заставил ее сына, Филиппа Орлеанского, жениться на своей побочной дочери от Мадам де Монтеспан, мадемуазель де Блуа. Она сочла это унизительным для потомка 32 высокородных поколений с незапятнанной репутацией, но юный принц не смог противоречить своему царственному дяде, хотя и получил прилюдно от любящей мамаши увесистую пощечину. С этим браком Мадам так и не смирилась и в одном из своих писем без околичностей заявила: «Моя невестка как две капли воды похожа на задницу». Впоследствии, после смерти Людовика Филипп Орлеанский отомстил родне, состоявшей из побочных отпрысков монарха, добившись отмены королевского завещания и обеспечив себе единоличное регентство при малолетнем Людовике ХV.

Лизелотта до конца своих дней продолжала оставаться немкой, она не приняла французскую кухню и предпочитала пивной суп, соленую говядину и тушеную кислую капусту, каковой пропахли все ее покои. В результате она быстро обзавелась двойным подбородком и неимоверно располнела. Попытки мужа, у которого, несомненно, были задатки хорошего кутюрье, приобщить ее к французской моде также не имели успеха.