Король, у которого не было сердца

Надеясь, что её не стошнит, Грэйс откусила маленький кусочек. Угощение оказалось сдобным и свежим, поэтому желудок согласился его принять.

– Как я могу называть тебя, хозяин Фрэя? – спросила она, медленно пережёвывая.

– Можешь называть меня Квин, девушка с яблоком, – ответил он.

Если бы у Грэйс чуть меньше болело горло, она бы рассмеялась. Зато голос почти вернулся. Она убедилась в этом, несколько раз протянув «а-а-а» в разных октавах и с разной громкостью.

Пробравшись сквозь густые заросли папоротника и дикой малины, Квин привязал лошадь к дереву у самой воды. Затем, покосившись на Грэйс, он отошёл ещё на десяток шагов вдоль берега и скрылся за широким деревом. Грэйс как раз успела сделать несколько глотков воды и отставила бутылку, решив, что сегодня она больше пить не будет.

Организм постепенно возвращал себе физическое и психическое равновесие. Грэйс даже решила, что не так уж сильно и пострадала, если учитывать масштаб её наивной глупости и всю яркую палитру того, что Хиус мог бы с ней сделать. Воображение услужливо нарисовало картину в багровых тонах. Зачем только Хромой так долго подыгрывал ей, ведь для него гораздо проще было решить всё ещё в дороге? Так не пришлось бы кормить Грэйс ужином и тратить на неё рабочее время слуг.

Квин вернулся через несколько минут с мокрыми волосами и воротником. Он сел рядом и протянул Грэйс плоский булыжник.

– Что?

– Для синяка.

Ах, там ещё и синяк. Грэйс взяла холодный камень и приложила его к щеке.

– Я думала, что ты конюх, – сказала она.

– А я думал, что ты направляешься в Орблин, – ответил Квин.

– А мне туда и надо. Просто пришлось сделать небольшой крюк.

– Ничего себе небольшой.

Справедливое замечание. Грэйс засунула в рот остатки лепёшки и принялась интенсивно жевать, это обычно помогало ей думать.

– А сколько времени нужно, чтобы добраться до Орблина от порта?

– Часов восемь, – сказал Квин, наблюдая за движением её челюстей.

– А отсюда?

– Часов восемь.

– Здорово, мы движемся по треугольнику. Хорошо бы встретиться в одной из его вершин.

Из глубокой щели в коре показалась маленькая зелёная ящерица. Она остановилась на миг, посмотрела на Грэйс одним глазом и быстро скрылась в траве под ногами. Даже без крыльев ящерица куда больше походила на каноничного дракона из её мира, чем грозные чудовища Норклифа. Эх, была бы сейчас здесь Жердь, она быстро доставила бы Грэйс куда нужно.

– И как мне теперь попасть в Орблин? – спросила она больше риторически, чем в надежде на конкретное руководство.

– Я могу отвезти тебя, – ответил Квин.

Грэйс поперхнулась.

– Правда?

– А разве ты не это хотела услышать в ответ на однозначные намёки?

– Вообще нет, – решительно возразила Грэйс. – Удивительно, но с недавних пор я всё время вызываю у случайных знакомых желание куда-нибудь меня подвезти. Только в отличие от других попутчиков тебя мне не хочется оглушить.

– Почему это? – Квин обиделся.

– У тебя лицо человека, не склонного к физическому насилию, – заявила Грэйс авторитетно, – я в этом разбираюсь.

На всякий случай она решила удостовериться и присмотрелась. У Квина был суровый, проницательный взгляд, тяжёлый подбородок и резко очерченные губы, которые не растягивались в приторной улыбке после каждой лживой фразы. А ещё у него были большие сильные руки, в которых Грэйс переставала чувствовать любого рода страх.

– Да, определённо, – резюмировала она, соединив то, что видела, и то, что чувствовала.

Квин всё это время тоже внимательно смотрел на неё, пытаясь, наверное, определить степень своего доверия. Наконец он решил:

– Я отвезу тебя в Орблин, но ты снова поедешь впереди.

– Почему? – спросила Грэйс, хотя такое положение во всех отношениях её устраивало.

– Так у тебя не получится оглушить меня тяжёлым предметом, – ответил Квин.

Грэйс не смогла сдержать смешок. Как ему удавалось шутить с таким серьёзным выражением лица? Или это не шутки?

Солнце встало, и между деревьями проникало достаточно света, но для Грэйс будто не совсем ещё рассеялась утренняя мгла, в которой прятались чудные видения. Они не пугали – это были особенные, светлые тени, которые находили в её душе неожиданно приятный отклик.

– Скажи, Квин, мы с тобой раньше не встречались? – Грэйс убрала от щеки камень, который уже стал тёплым, перебросила одну ногу через бревно и придвинулась ближе.

– Мы встречались вчера возле конюшни. Ты ещё пыталась накормить мою лошадь яблоком, а потом попросила передать сообщение.

Он чётко выговаривал каждое слово, будто имел дело с туго соображающим собеседником.

– Нет, – протянула Грэйс, – я не об этом. Ещё раньше?

Квин также сел на бревно верхом. Он взял Грэйс за подбородок и повернул к себе её лицо той стороной, которая неприятно саднила при попытке улыбнуться. Видимо, прохладный булыжник не возымел должного эффекта, иначе Квин бы так не нахмурился.

– Раньше я видел тебя на корабле.

Грэйс отпрянула.

– На корабле?

– Ты танцевала, – сообщил Квин. – Не хочу тебя расстраивать, но я музыки не слышал. Она играла только в твоей голове.