Король, у которого не было сердца

В условленный час появились Грэйс и Самира с несколькими оставшимися сумками. В то время как Джек с Тони уже успели вымотаться и вспотеть, девушки выглядели свежими и отдохнувшими. Хауг смутился при виде пассажирок. Неловко раскланиваясь в попытке изобразить галантного джентльмена, он уже подсчитывал в уме, сколько клиентов привлекут две хорошенькие помощницы, и как это приумножит выручку.

Разместиться в повозке оказалось непросто. Самира изъявила желание помочь Хаугу управлять лошадьми, что привело гончара в восторг. Грэйс с Тони уселись на скамью, а Джек пристроился прямо на дощатом, местами дырявом полу, опершись спиной на один из ящиков. Путешествие обещало быть увлекательным.

– И сколько нам так ехать? – послышался голос Самиры, как только повозка покинула двор и выехала на прямую дорогу, ведущую из города.

– Два дня, две ночи – на третий будем в Амре.

Самира пробормотала что-то о камнях под колёсами и своей спине. Она ещё не знала, что если сегодня вечером они уснут на мягких постелях в постоялом дворе, то ночь после этого придётся провести в лесу. Утром Хауг подробно описал им маршрут, который хорошо изучил за много лет, и похвастался приличными скидками постоянного клиента в придорожных заведениях.

Солнце поднялось высоко и безжалостно светило Джеку в глаза. Он прикрыл их рукой, решив игнорировать тяготы путешествия. В какой-то мере это ему удалось – давали о себе знать неспокойные ночи. Джек чутко дремал, почти не замечая лёгкого покачивания и приглушённой болтовни друзей.

Несколько раз на поворотах Джек ударялся боком об угол ящика, морщился от боли и снова забывался.

– Ты точно не чувствуешь никакой магии? – шёпотом спросил Тони. – Самира говорит, нужно просто осознать мир вокруг себя, солнце, землю, воздух…

Джек провалился в сон немного глубже, погрузился в то интересное состояние, когда отголоски реальности ещё пытаются пробиться к центру анализа в мозге, но по пути искажаются фантазиями.

Осознать, почувствовать, найти себя. Пол в повозке такой твёрдый – старые, шершавые доски, совсем как стена таверны «Хитрый лис». Самира говорит, так много говорит непонятного…

Зажмурить веки покрепче – солнце слепит так сильно. Да нет же, это не солнце, это вечерние огни светят для посетителей таверны. Там внутри суета и веселье, а здесь – тишина. Кузнечики стрекочут; дурманящий запах вина и цветочного мыла, поцелуй.

– Почему мы делаем это? – Самира отстранилась от него.

Джек не сразу смог сфокусировать взгляд на её покрасневших губах.

– Не знаю, – ответил он вяло и снова потянулся к ней. Ещё несколько минут Джек неистово целовал её, погружаясь в манящие волны блаженного беспамятства. Он был уверен, что Самира отвечает со всей присущей ей пылкостью, но неожиданно вновь был остановлен упирающимися в грудь руками.

– Почему? – повторила она.

– Может быть, потому, что это приятно? – Джек и не заметил, когда успел расстегнуть несколько пуговиц на её блузке.

– Не могу с этим спорить, – тихо ответила Самира, – но всё же сомневаюсь, что это веское оправдание.

Джек отрезвел почти в одно мгновение.

– Я в оправданиях не нуждаюсь, – процедил он, – если ты тут в корыстных целях распространяешь на всех какое-то волшебство, я не виноват, что и мне досталось.

– Ах, я и забыла, как здорово ты умеешь поделить чувство вины.

Джек сдавленно рассмеялся, как будто пытался выкашлять её привкус.

– Я могу чувствовать вину лишь за естественную физическую реакцию – ты сама меня поцеловала, помнишь? Чего ты хочешь?

Её губы, только что тёплые и яркие, враз потеряли весь цвет.

Они отступили друг от друга на шаг. Внезапно возникшая близость разрушилась в одно мгновение, оставив после себя пропасть недоверия.

– Я хочу, – прошептала Самира, сжав руки на его груди в кулаки и смяв в них рубашку, – чтобы с завтрашнего дня ты стал для Тони лучшим и надёжным другом.

– Я и так его лучший друг, – отрезал Джек, чем вызвал злорадный смешок.

– Это заметно.

Они отошли друг от друга ещё на шаг.

– Что-нибудь ещё?

Самира пристально посмотрела на него уже без намёка на улыбку:

– Да. Держи свои фальшивые чувства при себе и оставь Грэйс в покое.

Фальшивые чувства. Что она имела в виду? Почему он должен оставить Грэйс в покое? Он и не собирался вести себя иначе и причинять ей какое-либо беспокойство, во всяком случае преднамеренно…