Король уныния

Джулс ускорила получение разрешений и лицензий и в настоящее время работала с юристами Алекса над договором коммерческой аренды. Мои отношения со Слоан переросли в нечто большее, чем я предполагал, а финансирование от Davenport Capital находилось на финальной стадии одобрения.

Для быстрого открытия такого большого ночного клуба требовалась много капитала, а поскольку мое наследство было ограничено, а Вук не хотел вкладывать слишком много денег в непроверенное предприятие, я полагался на финансирование Дэвенпорта, чтобы покрыть недостачу. Я был уверен, что все получится, особенно в партнерстве с Вуком.

В общем, жизнь была хороша. Действительно хороша.

Но, как сказал кто-то мудрый, всему хорошему приходит конец, и эта полоса везения внезапно оборвалась в следующий понедельник.

Лука: Ты это видел?

В его следующем сообщении была ссылка на запись в блоге Перри Уилсона.

Я взял свой кофе в своем любимом месте и положил двадцатидолларовую купюру в банку для чаевых, прежде чем перейти по ссылке. Перри всегда нес всякую чушь, и люди знали, что лучше не воспринимать всерьез половину того, что он говорит.

Что было на этот раз? Устроил ли я оргию с моделями посреди Пятой авеню? Ввязался в драку с кем-то в клубе? К этому времени общественность знала, что мы со Слоан встречаемся. Это вызвало несколько неодобрительных шепотков и споров среди более консервативной публики, но люди не скандалили так сильно, как Перри изначально ожидал.

Во-первых, не было конкретных доказательств. Во-вторых, это был Нью-Йорк — каждый день случаются более пикантные вещи. И в-третьих, Слоан была слишком хороша в своей работе, чтобы ее клиенты бросили ее из-за такого маленького «скандала».

Однако моя незаинтересованность переросла в шок, когда я увидел запись в блоге Перри. Речь шла обо мне и Слоан, но это было не то, чего я ожидал.

Кенсингтоны не так уж и отдалились друг от друга? Что происходит с самой известной неблагополучной семьей Нью-Йорка?

Текста почти не было, зато были фотографии. Десятки.

Мы со Слоан входим в симуляционный центр в Queens. Мы уезжаем с Реей и Пен. Я обнимаю Пен на прощание. И так далее, и так далее, наш идеальный, секретный день, детально запечатленный для всего мира.

Я прокрутил страницу до конца, и мой пульс заглушил гудки машин и шум транспорта на улице.

Если там были наши фотографии в отеле, и он опубликовал обнаженную Слоан…

Ярость захлестнула панику, а затем последовало облегчение, когда сообщение закончилось без упоминания о нашей ночи в отеле. Я не знал, как долго фотограф Перри следил за нами, но очевидно, что это не распространялось на остаток той недели.

Однако вскоре мое облегчение переросло в отвратительное, грызущее чувство вины.

Пен. Слоан. Рея. Все они были под ударом из-за моего решения. Я был настолько уверен, что смогу организовать встречу незаметно, и сделал это, не посоветовавшись со Слоан, хотя и знал о риске. Она так переживала за сестру, а я сделать ей что-то приятное. Я боялся, что она отговорит меня, если я расскажу ей, и, черт возьми, она была права.

Потому что я мог просто убить все шансы на то, что она в будущем снова увидит Пен.

Черт. Я резко повернул от своего дома в сторону ее офиса.

Ее семья, должно быть, уже увидела запись в блоге. Никто не хотел этого признавать, но все читали Перри Уилсона хотя бы для того, чтобы убедиться, что они не являются его мишенью.

— Ну же, Луна, возьми трубку, — пробормотал я, уворачиваясь от разгневанного таксиста и переходя улицу, пока свет был еще зеленым. Звонок перешел на голосовую почту, как и следующий, и последующие. К счастью, до ее офиса было всего несколько кварталов, и я добрался туда в рекордно быстро. По дороге я разозлил половину водителей в центре города, но мне было наплевать. Мне нужно было увидеть ее и убедиться, что с ней все в порядке.

— Ксавьер! — Джиллиан привстала, ее глаза расширились, когда я ворвался как сумасшедший. — Что…

— Она на собрании?

— Нет, но она сидит на интервью в журнале с Ашером Донованом. Молча наблюдает…

Когда она закончила фразу, я уже ушел.

Когда я вошел в ее кабинет, Слоан сидела за своим столом. Блузка и юбка-карандаш, волосы собраны в идеальный пучок, но я знал ее достаточно хорошо, чтобы уловить мельчайшие признаки напряжения: прямая осанка, едва заметное сжатие челюстей, ритмичное постукивание ручки о стол.

Она подняла глаза от компьютера при звуке открывающейся и закрывающейся двери. Должно быть, она прочитала невысказанный вопрос на моем лице, потому что она что-то нажала на своем компьютере, и ответ Ашера о его тренировках затих.

— Я видела, — сказала она. Ее скулы и кончик носа окрасились румянцем. — Сегодня утром мне позвонила Рея. Они ее уволили.

— Черт. — Зазубренные камни вины множились, утяжеляя мой живот и ноги, когда я пересекал комнату. — Мне чертовски жаль, Луна. Я не должен был приводить их в центр. Я не думал…