Королева

Заткнуть за пояс всех премьер-министров неисчерпаемыми знаниями о Соединенном Королевстве Елизавете II помогают так называемые “выезды” – путешествия по городам и весям страны. “Она знает в Британии каждый дюйм, с ней бесполезно тягаться, – утверждает Чарльз Пауэлл, оценивший этот кладезь, когда служил личным секретарем Маргарет Тэтчер и Джона Мейджора. – Она очень много общается с людьми, поэтому прекрасно видит, как и чем живет британский народ. По-моему, ей отлично известно, что такое обычная жизнь” (92).

В марте 2009 года Елизавета II впервые за десять лет посетила город Гулль в Восточном Йоркшире – названный “The Times” в числе “немногих оплотов непримиримого республиканства” (93). Увидев написанную к ее первому визиту в 1957 году речь, начинавшуюся словами: “Я несказанно рада посетить сегодня ваш город”, – королева решительно вычеркнула “несказанно”, пояснив: “Я, может, и буду рада, но не до такой степени” (94). Неизвестно, стал ли уместнее вычеркнутый эпитет теперь, пятьдесят два года спустя, однако Елизавета II с большим интересом осмотрела некогда процветавший кораблестроительный центр, пострадавший от экономического кризиса и от разрушительного наводнения, вызванного ливневыми дождями двумя годами ранее.

Маршрут четырехдневного выезда придворные сановники разрабатывали в сотрудничестве с лордом-наместником Восточного Йоркшира Сьюзан Канлифф-Листер и другими местными функционерами. В былые времена королева выдерживала (95) до восьми различных посещений кряду, теперь же ограничивалась максимум четырьмя до обеда. В помощь ее величеству (96) Канлифф-Листер выслала семьдесят страниц справочного материала – досье на людей, с которыми ей предстоит встретиться, описание предназначенных для посещения мест, а также меню и план рассадки на обеде в ратуше. Придворные сановники расписали график поездки на семнадцать страниц, отразив в нем буквально каждый шаг.

Чтобы не слишком сильно нарушать расписание железнодорожного движения, но и не опоздать, Елизавета II и Филипп переночевали в Королевском поезде под Гуллем. Этот сияющий коричневый состав – одно из основных средств передвижения монархов со времен королевы Виктории, для которой изготовили первую версию в 1842 году. Его трогательно старомодный облик с функциональной отделкой родом из 1970-х. У королевы и Филиппа имеется по отдельному вагону (“салону” в придворном лексиконе), разделенному на спальню, ванную и гостиную с бюро и небольшим обеденным столом. Мебель сделана из светлого дерева, полы покрыты однотонным ковролином, а обшитые пластиком стены украшены шотландскими пейзажами и викторианскими гравюрами на сюжеты железнодорожных путешествий.

Вышедших из поезда в Гулле (97) 3 марта в десять двадцать утра Елизавету II и Филиппа встречала на платформе неизменная шеренга официальных лиц – “орденоносная бригада” на придворном жаргоне, прозванная так за церемониальные орденские цепи и прочие регалии, которые надевают по таким случаям лорд-мэр, старший шериф и бидлы, облаченные в мантии, бриджи, туфли с пряжками и шляпы с пером. Королевская свита была в этот раз малочисленной – фрейлина, помощник личного секретаря, адъютант и несколько телохранителей, однако местной охраны было в избытке.

По настоянию Елизаветы II встречи в Гулле предполагались в основном с обычными, ничем не примечательными людьми. У вокзала ждал королевский “бентли” (доставленный накануне эвакуатором) со Святым Георгием, убивающим дракона, на капоте и небольшим гербом королевы на крыше. Пройдя каких-нибудь двадцать шагов вдоль ограждения у выхода из вокзала, Елизавета II села в автомобиль и отправилась в Королевский центр онкологии и гематологии, где почти час беседовала с пациентами, врачами и сестрами.

На обеде в ратуше рядом с королевой сидел Фил Браун, сорокадевятилетний менеджер футбольного клуба “Халл-Сити”. “У нее удивительная способность просканировать тебя в два счета и поговорить с тобой на твоем языке, а потом снова обрести королевское достоинство” (98), – говорит он. Елизавета II беседовала и с сидящей напротив регулировщицей школьного пешеходного перехода, и с водителем “скорой”, и с “общественным защитником окружающей среды” (99). Мария Рейпер, регулировщица, в изумлении смотрела, как королева, съев тройной шоколадный мусс, обновляет помаду и как “она все время отщипывала по кусочку от закусочной булочки. Под конец у нее на пирожковой тарелке набралась целая горка этих крошек” (100). Елизавета II щедро дарила улыбки и передвигалась неспешно, памятуя завет Мартина Чартериса “нести людям свет счастья”. На следующее утро гулльская “Daily Mail” вознаградила ее за усердие заголовком: “Она оживит кого угодно” (101).