Королева Аттолии

Она долго искала девушку красивую, добронравную и согласную жить в темной пещере, но так и не нашла. Тогда, помня, что красивое лицо не означает, что девушка обязательно станет хорошей женой, она стала искать среди дурнушек. Но даже ни одна дурнушка не соглашалась выйти за человека с рябым лицом, работавшего в темноте среди духов и чудовищ. И ни один отец не выдаст свою дочь за такого мужа, поэтому Меридита снова присмотрелась к красавицам и стала искать такую, у кого нет отца, чтобы ее защитить. Самая красивая девушка была дочерью Каллии, вдовы, жрицы бога Проаса. Знаете Проаса? Да, верно, бог зелени и всего, что растет.

Однажды, когда девушка шла домой из храма Проаса, ее увидела богиня Меридита. Выйдя из-за поворота, Меридита окликнула девушку, и та обернулась. Меридита внимательно осмотрела ее и не нашла никаких изъянов, какие помешали бы ей стать хорошей женой. Богиня взяла девушку за руки.

– Прелестное дитя, умеешь ли ты петь?

– Да, богиня, – ответила Геспира.

Меридиту задело, что смертная девушка так легко узнала ее. Она надула губы и спросила:

– Ты меня знаешь?

– Да, богиня, – ответила Геспира.

– Тогда, наверное, знаешь, что у меня есть сын.

– Да, богиня. – Геспира знала, что у богини много сыновей, и стала ждать, пока богиня скажет, о ком идет речь. Она была терпелива. Этим даром наделены все почитатели Проаса, и она, без сомнения, научилась этому от матери. А еще она была умна. Если бы богиня заглянула глубже, то поняла бы это. Но Меридита видела только красоту Геспиры.

– Горреон. Он болен и, возможно, скоро умрет, – вздохнула богиня.

– Мне очень жаль его, – сказала Геспира, хотя не похоже было, что Меридита сильно тревожится. Но богиня только подумала: если сказать, что она ищет жену для сына, который лежит на смертном одре, никто не поверит.

– Он просил меня найти девушку, которая споет ему, – сказала Меридита. – Пойдешь со мной?

Богиням не отказывают. Геспира согласилась, но попросила позволения послать весточку матери. Меридита разрешила. Девушка послала с вестью почтовую голубку, но та, скрывшись из виду, упала замертво, и письмо осталось недоставленным.

– Пойдем сначала в мой храм, – пригласила Меридита и предложила Геспире поесть. Та отказалась. Богиня надула губки, и Геспира согласилась чего-нибудь выпить. Едва богиня отвернулась, она потихоньку вылила напиток в свою корзинку. Потом Меридита, бодрая и веселая, отвела Геспиру в недра горы. В полной темноте они спускались всё глубже по извилистым черным пещерам. Геспире стало страшно. Она не думала, что так безнадежно заблудится. Интересно, ищет ли ее мама.

А мать ждала дочку до самого конца дня. Когда солнце стало клониться к закату, она прошла по дороге из храма домой, то и дело окликая дочь. Не дождавшись ответа, стала ходить от дома к дому и расспрашивать. Но люди только качали головами. Девушку никто не видел.

Меридита была уверена, что Геспира, испив напитка, влюбится в Горреона с первого взгляда, и поэтому перестала делать вид, будто он тяжело болен. Ее сын хотел жену, которая сама захочет остаться с ним, и вот, пожалуйста, мать привела ему такую жену. Она улыбалась во тьме, радуясь, что исполнила желание сына.

Она подвела девушку к краю пещеры, где стояла кузница, и там оставила. Внезапно очутившись одна в темноте, Геспира остановилась у входа и осмотрелась. Слуг в пещере не было. Духи разлетелись, огонь не горел, прикованное чудовище дремало, свернувшись клубочком, у ног Горреона. Сам Горреон сидел на камнях возле кузнечного горна. Огонь горел тускло, и при его свете он тихонько постукивал разогретый кусок металла. При каждом ударе в воздух взлетали искры. Они лучились собственным светом, плясали в воздухе перед горном, складывались в круги и вереницы, как танцоры на празднике.

– Какие они красивые, – сказала от входа Геспира, и Горреон, вздрогнув, поднял глаза.

– У тебя нет света. Значит, ты прошла долгий путь во тьме, – сказал он. – Кто ты? Тень?

– Нет, – ответила Геспира. – Я живая девушка.

Она подошла, осторожно пробираясь по неровному полу пещеры.

Звук ее голоса разбудил чудовище, спавшее у горна. Оно метнулось к ней, звеня цепью. Чудовище было черное, величиной с большую собаку, за его спиной с шелестом волочились черные кожистые крылья, по камням скребли когти. Геспира неуверенно замерла. Разумеется, Горреон не заработал бы себе славу оружейника, если бы всех его заказчиков съедало это чудовище. Она храбро протянула руку, как будто при встрече с незнакомой собакой. Крылатое существо подняло голову, из пасти высунулся раздвоенный язык, лизнул ей руку раз, другой, потом чудовище снова разлеглось возле горна. Горреон внимательно наблюдал.

– Хочешь заказать доспехи для возлюбленного или брата? – спросил он.

– Нет, – ответила Геспира. – Меня привела твоя мать.

Горреон внезапно нахмурился, сдвинув брови, и у Геспиры затрепетало сердце.

– А зачем мать привела тебя? – спросил Горреон.

– Она сказала, ты хотел, чтобы кто-нибудь спел тебе, – ответила Геспира.

Горреон все еще глядел подозрительно, однако складка на лбу разгладилась.

– Тогда спой, – буркнул он.