Королева Бедлама

Мэтью поднялся по лестнице и оказался в мансарде, которая давно нуждалась в скребке и швабре. Он понятия не имел, что за контора здесь обреталась ранее — еще во времена Петера Стёйвесанта, должно быть, — однако тут и там, точно хлопья золота в грязной луже, поблескивали следы былого величия. В отделанной дубовыми панелями передней стояли секретарская конторка со множеством ящичков и стул с поломанной спинкой. В нише за столом помещался сундук для свитков, карт, документов и прочего. На полу, прямо под ногами Мэтью, темнело пугающе большое пятно — уж не от древней ли лужи крови?

В следующую комнату вела закрытая дверь. Яркий солнечный свет лился в распахнутые оконные ставни. Сами окна, закопченные и грязные, тоже были распахнуты настежь, чтобы внутрь свободно проходил воздух, и за ними открывался прелюбопытный вид на просторы Большого Дока и суда, дожидающиеся грузов и пассажиров. Вся бойкая жизнь гавани была как на ладони: туда-сюда по булыжникам мостовой громыхали подводы, люди спешили по своим делам, а сзади громоздились дома, трубы, изрыгающие дым, мачты и свернутые паруса; на синей воде играло ослепительными бликами солнце.

— Здравствуйте! — сказал Мэтью. — Есть тут кто-нибудь?

В соседней комнате загромыхали по полу сапоги, а в следующий миг, яростно скрипя петлями, открылась дверь.

В проеме высился Хадсон Грейтхаус в темно-синем сюртуке с иголочки и камзоле с серебряными пуговицами.

— Корбетт! — воскликнул он не без радушной улыбки на лице (которая, впрочем, быстро растаяла). — Заходи, заходи!

Мэтью вошел во вторую комнату, вдвое больше передней. Рядом стояли два больших письменных стола, а позади них, у стены, — три деревянных картотечных шкафа. Уюта обстановке добавлял небольшой камин слева, сложенный из серых и бежевых камней. Под потолком висела черная кованая люстра с восемью свечными огарками. Распахнутые окна выходили на северо-западную часть Нью-Йорка: широкую реку, коричневые утесы и изумрудные холмы джерсийского побережья.

— Что скажете?

Мэтью повернулся направо. Там стояла миссис Герральд в элегантном сером платье с белыми кружевными оборками на воротничке и в серой шляпке-амазонке, заломленной под несколько лихим углом, но без перьев и прочих украшений на тулье. Миссис Герральд не сводила с Мэтью голубых глаз, затем вопросительно приподняла брови:

— Ну?..

— Вид из окон хороший, — сказал Мэтью.

— И цена нас устроила. Очевидно, помещение много лет пустовало. — Она смахнула висевшую над головой паутину. — Но нам с Хадсоном кажется, что оно вполне годится для конторы. А вы как думаете?

— Пыль бы убрать. Что тут раньше было?

— Во времена голландцев — контора фирмы, импортирующей кофе. Она прогорела в тысяча шестьсот пятьдесят девятом году, и с тех пор комнаты сдавались в аренду всего пару раз. Согласна, уборка не помешает, но работать здесь вполне можно, не так ли?

Мэтью еще раз оглядел помещение, избегая пристального взора Грейтхауса.

— Да, — заключил он. — Здесь вполне просторно.

Эх, жаль, что он не поселился в этих комнатах первым! Впрочем, арендная плата — пускай и не слишком высокая — все равно оказалась бы ему не по карману.

— Да, есть место для роста, — решительно кивнула миссис Герральд. Она прошла мимо Мэтью и встала прямо под люстрой (он только сейчас заметил, как криво та висит). — Я считаю, эти комнаты прекрасно подходят для наших задач. Насколько я поняла, возражений нет? — (Оба джентльмена помотали головами.) — В таком случае я сегодня же подпишу бумаги. И не волнуйтесь, Мэтью, я не поручу вам с Хадсоном мыть полы и таскать мебель. Найму для этого рабочих.

Эта весть его весьма порадовала. В паху начинало болезненно пульсировать при одной мысли о том, чтобы мести эти грязные полы и оттирать сажу с окон в эдаком состоянии.

— Ну и видок у тебя, — без обиняков сказал Грейтхаус. — Ты чем занимался, а?

— Хадсон! — укорила его миссис Герральд.

— Все хорошо, — заверил ее Мэтью. — Я был в отъезде: меня пригласили погостить в имение в пятнадцати милях вверх по реке.

— Неужели? — озадачился Грейтхаус. — И по какому поводу?

— Я сам толком не знаю и потому объяснить не могу. Скажите лучше, известно ли вам имя Саймона Капелла?

Миссис Герральд помотала головой, а Грейтхаус ответил:

— Первый раз слышу.

— А женщину по имени Чарити Леклер вы, случайно, не знаете? А графа Дальгрена?

— Нет, этих тоже не знаю, — сказал Грейтхаус.

Миссис Герральд подошла к Мэтью:

— Скажите, пожалуйста, в чем дело?

Мэтью испытующе поглядел на Грейтхауса.

— Вы ничего ей не рассказали? Про ферму Ормонда?

— Нет, не рассказал. — Он помрачнел.

— А может, стоило? У меня есть подозрения касательно Саймона Капелла. Я пока не знаю, что он затевает, но труп могло принести от него.

— Труп? — повторила миссис Герральд и тоже обратила испытующий взор на своего помощника. — Какой еще труп?

Грейтхаус мрачно покосился на Мэтью, словно бы говоря: «Ну спасибо, болван! Не мог найти другое время?!» — затем сунул руку за пазуху и протянул ему сложенный вчетверо листок бумаги.