Королева Бедлама

В нескольких футах от лица Мэтью ястреб внезапно втянул когти, развернулся в полете и обдал его потоком воздуха от захлопавших в воздухе крыльев. Второй ястреб пронесся над его головой, но тоже с поджатыми лапами. Берри поднялась с земли, лицо ее было перемазано навозом. Ястребы еще немного покружили над ними, а затем, как поступил бы на их месте любой здравомыслящий убийца, закончили охоту и полетели обратно к винограднику и своим гнездам.

Если мальчики рассчитывали выследить жертв с помощью птиц, то теперь у Мэтью и Берри появилось немного времени. Совсем немного.

— К сторожке, — сказал Мэтью, и две грязные вороны устремились по дороге к единственному доступному выходу.

За домом никого не оказалось. Стрекозы порхали над прудиком с лилиями, который так и манил беглецов чистой водичкой — смыть бы с лица вонючий навоз! Но времени на это не было. Они пробежали мимо пруда, обливаясь потом и тяжело дыша — легкие горели огнем. Примерно в ста ярдах от дома белела сторожка с окнами в переплетах. Ворота были заперты изнутри на железный прут. Мэтью дернул дверь сторожки, и та сразу отворилась. В тесной каморке места хватало только на небольшой стол, стул да пару настенных крючков. На одном из этих крючков висел коричневый сюртук, а на другом — фляжка на кожаном ремне. Мэтью стал думать, как лучше разбить ближайшее окошко. Голова совсем не соображала. Левое веко распухло так, что глаз почти не видел, губы превратились в лохмотья.

— Прижмись спиной к моей спине и упрись хорошенько.

В этой позе он ударил ногой по стеклу — так, чтобы выбить только верхнюю часть окна и оставить внизу осколки. Когда грохот разбитого стекла утих (Мэтью казалось, что на него теперь точно сбежится вся стая), он скомандовал:

— Направляй меня!

Под руководством Берри он повернулся спиной к разбитому окну, выгнулся и начал перетирать веревки торчавшими из рамы осколками стекла.

Работал Мэтью торопливо и не без боли, ведь стекло рассекало не только путы, но и кожу. «Перережу артерию, — подумал он, — и все — пиши пропало». К счастью, порез оказался неглубокий и делу не помешал. Мэтью лишь стиснул зубы, переменил позу и продолжил пилить.

— Получается! Почти все! — воскликнула Берри.

Нет, пока нет. Чертовы веревки, да они крепче, чем перегар изо рта Хадсона Грейтхауса!

Что будешь делать, лунный мой лучик?

— Я тебе покажу, что буду делать, мать твою, — выругался себе под нос Мэтью.

— Что? — не поняла Берри.

Он лишь помотал головой, не прекращая пилить.

Что-то гадкое попало Берри в рот, и она стала отплевываться.

— Не отвлекайся, смотри в оба! — крикнул Мэтью, внутренне понадеявшись, что мальчики еще рыщут по лесу.

Плечи болели невыносимо: казалось, суставы вот-вот выскочат из суставных сумок. Как там успехи? Ощущения были такие, словно он пытался перерезать гордиев узел ножом для масла. Ох, опять кожу зацепил! Быстрей, быстрей! Забудь про боль, пили дальше!

Мэтью попытался разорвать путы. Опять не вышло. Потом давление на руки чуть ослабло, и он запилил с удвоенной яростью. Вроде бы веревки начали лопаться, раздались характерные звуки… Или мерещится? Пока он гадал, руки внезапно освободились, и он скинул путы на пол. Кровь хлынула в затекшие кисти, и Мэтью тотчас взялся за веревки Берри, хотя пальцы его по-прежнему были похожи на куски безжизненного мяса.

Когда руки Берри были освобождены, она громко всхлипнула и зарыдала, но Мэтью схватил ее за прекрасный грязный подбородок, заглянул ей в глаза и сказал:

— А ну прекрати. Нет времени.

Она сразу умолкла.

Он снял с крючка фляжку, откупорил и плеснул немного жидкости в ладонь, но это была не вода. Ром, подумал Мэтью, пригубив напиток. Видимо, за невеселую службу сторожу полагалась награда. Мэтью сделал один глоток — в голове мгновенно прояснилось — и передал флягу Берри. Та, не побрезговав мазком лошадиного навоза на горлышке, тоже хлебнула немного рома.

Они не стали обыскивать сюртук и ящики письменного столика.

— Идем, — сказал Мэтью и повел Берри к воротам.

Железный прут был очень тяжелый: даже старшим мальчикам наверняка было не вытащить его из проушин в одиночку. Мэтью с трудом открыл ворота.

— Держись подальше от дороги, — сказал он Берри и пристально посмотрел ей в глаза. — Иди вперед, несмотря ни на что. Не останавливайся. Я догоню тебя, как только смогу.

— Нет, ты идешь со мной, — сказала она полным решимости голосом.

— Пока не могу. Мне надо вернуть блокнот.

— Мэтью! Ты спятил! Тебя же…

— Тихо, — скомандовал он. — Не теряй времени. — Он вытолкал ее за ворота своими новообретенными руками (какое счастье, что они свободны!).

— Не вздумай туда возвращаться! Если…

— Я оставлю ворота открытыми. Они увидят это и решат, что мы сбежали вместе. Поэтому я и говорю, чтобы ты держалась подальше от дороги: за нами наверняка будет погоня. Беги!

Она помедлила несколько секунд, а потом резво припустила вперед, точно заяц, за которым гонится ястреб.