Королева черного золота

– Ах, это, – аппаратчица улыбнулась. – Так Денис всех подначивает, такой уж у него характер.

– Наташа, а вам не показалось, что последнее время ваш начальник цеха был какой-то странный?

– Сергей Викторович? – Аппаратчица смотрела на меня весьма озадаченно и медлила с ответом. – Может быть… – тихо проговорила она наконец.

– Так, а если поконкретнее? – вмешался Валера Гурьев. – Он с кем-нибудь ссорился? Кто-нибудь ему угрожал?

– Угрожал? Нет, ничего подобного я не слышала, – аппаратчица с сомнением покачала головой. – А вот ссориться он, да, действительно, ссорился.

– Так, отлично, – Валера удовлетворенно потирал руки. – С кем же он ссорился? Когда? Из-за чего?

– Не знаю, я не видела. Я в аппаратной постоянно нахожусь, там не до того, чтобы по сторонам глазеть.

– Почему же вы решили, что с кем-то была ссора? – спросила я.

– Потому что я слышала голоса… как они скандалили, – отвечала аппаратчица.

– Где скандалили? В вашем цехе?

– Ну, почти, – отвечал она. – Только не в зале, где стоят реакторы, а далеко, где-то внизу, за стеной.

– А по голосу вы никого не узнали? – спросила я.

– Узнала, Сергея Викторовича, – отвечала Шутова.

– А из-за чего был скандал? О чем они кричали?

Наташа Шутова на некоторое время задумалась.

– Понимаете, кричал один только Венглер, – сказала аппаратчица. – А ругался он, я так поняла, из-за какого-то мусора.

– Из-за мусора?

– Ну да! Я помню, слышала, как он прокричал: «Что это у вас тут за пакеты?».

– И что же это были за пакеты? – проговорил задумчиво Валера Гурьев.

– Не знаю, – покачала головой Наташа. – Я так поняла, мусор. Там, за стеной, где у нас подъездные пути, полно всякого мусора валяется.

– И полиэтиленовые пакеты в том числе? – спросила я.

– Конечно, – ответила Шутова.

– И откуда же они, эти пакеты, берутся?

– Не знаю… Наверное, что-то привозят в них.

Мы все трое переглянулись. Валера Гурьев с досадой кривил губы. Мне вспомнилось, как один мой старый университетский профессор в таких случаях патетически воздевал руки к небу и восклицал по-латыни: «O sancta simplicitas! О святая простота!»

– Скажите, Наташа, – опять заговорила я. – А вы случайно не помните, когда именно была эта ссора из-за пакетов? Очень давно? Не очень?

– Мне кажется, пару недель назад, – сказала аппаратчица. – Мне почему это запомнилось. Дело в том, что Сергей Викторович вошел в цех после этого спора красный как рак, глаза блуждают, рот приоткрыт. Я его таким еще никогда не видела!

Мы с Валерой понимающе переглянулись: сказанного было вполне достаточно.

– А вы не помните, – спросила я, – на вашем крекинг-заводе с полгода назад тоже был несчастный случай, и погиб один из руководителей завода, некто по фамилии Шумков?

– Помню, конечно, – сказала аппаратчица, заметно бледнея на глазах. – Он с рабочим в очистные провалился. Это было так страшно! Представляете, свариться заживо! Наши девочки потом долго отказывались по этим мосткам над очистными ходить, все боялись, а вдруг они снова обрушатся.

– А вы не помните, – продолжала я, – этот Шумков перед гибелью случайно по поводу пакетов не разглагольствовал? Никому ими не грозил?

Ответить на этот вопрос Наташа Шутова не успела, потому что в этот момент дверь в палату открылась, и показавшийся на пороге фельдшер объявил нашему майору, что ему звонят из управления. Майор тут же вышел из палаты, а нас согласно тюремному распорядку вывели в коридор, оставив стоять у мрачной кирпичной стены и ждать возвращения Белоглазова. Палату же с Наташей Шутовой заперли на огромный засов.

Майор вскоре вернулся, глядя на нас так сумрачно и подозрительно, что нам стало сразу ясно: произошло еще что-то интересное.

– Ну, орлы, поехали со мной! – мрачно позвал нас Белоглазов. – Прошу вас вперед, в машину!

И нам ничего не оставалось, как последовать его приглашению. Я только надеялась на то, чтобы наш внезапный отъезд не был связан с чьей-то гибелью или какой-нибудь новой трагедией.

Глава 8

Пока мы катились в воняющем бензином милицейском «уазике», Валера Гурьев не отставал от майора и все пытался узнать, что же все-таки произошло. Но Белоглазов словно воды в рот набрал и на все вопросы Валеры отделывался молчанием. Мне, не первый год знавшей майора, такое его поведение внушало самые серьезные опасения и тревогу, которая еще больше возросла, когда мы вдруг въехали на территорию университетского городка и остановились возле первого корпуса, про который я отлично все знала – он принадлежал химическому факультету, где и работал мой муж Володя.

У входа нас встретил незнакомый милицейский лейтенант, взявшийся тут же сопроводить нас по лабиринтам здания. Еще один милиционер с погонами сержанта следовал за нами сзади. Это выглядело совсем уж нелепо, будто мы арестованы. Встречавшиеся нам во множестве по дороге студенты поглядывали на нас с вялым любопытством. Надо полагать, им еще ничего не было известно о таинственном происшествии на крекинг-заводе.