Королева Депрессия

Отец быстро запряг лошадей, в первую очередь, отправив старших сыновей, не участвующих в битвах. Затем, собрав повозку, посадил жену и дочь. Мама хотела взять и меня, но отец сказал, что взять мешок риса гораздо полезнее. Что ж, не могу поспорить. Вскоре, они спешно отбыли. Мама плакала, но боялась спорить с отцом, умоляя меня спрятаться в погребе.

Я решил воспользоваться ее предложением и долгое время просидел в погребе. Поспал. Поел. Еще раз поспал. Устав ждать неминуемой смерти, я принял решение вылезти и отправиться в центр города.

Сначала мне попадались пустые улицы с заколоченными окнами; лавки, наполненные фруктами и недопитым вином; пару раз я натыкался на стариков, что решили ускорить свою смерть. Невредимые дома, живые старики и чистота на улицах породили сомнение в моей голове о проходящей здесь битве. До тех пор, пока в нос не ударил сладковато-приторный запах: впереди лежал труп мужчины, а потом еще один, и еще один. Это были воины: и наши, и чужие, легко определяемые по иной одежде. Они лежали целые и невредимые, словно прилегли отдохнуть и сейчас встанут, и продолжат свой бой. Следуя за телами, я вышел к храму. Оказалось, там шло настоящее сражение! Несколько человек: мужчины и даже одна женщина сражались с другим мужчиной. Шестеро против одного! Все они были в неведомых мне одеждах, что я даже не мог понять, на чей я стороне! В руках людей были копья, толстые цепи, а у обороняющего мужчины не было ничего. Но тем не менее, он отбивался чем-то невидимым, словно в одной руке у него был меч, а в другой щит. Периодически, он вставлял два пальца в рот и издавал свист — действие странное и явно ни к месту. Но несмотря на отсутствие явного оружия, он легко лавировал между нападающими, и раскидав их в стороны, продолжал сражаться с пустым пространством, словно умалишенный. Постепенно силы стали покидать его и тогда женщина ловко взметнулась вперед и проткнула его чем-то острым. Брызнула кровь. Но кровь необычная — желтовато-прозрачная, словно яичная масса. Это вызвало ликование у нападавших.

Неожиданно, мужчина схватил ранившую его женщину за горло и отшвырнул так сильно, что она пролетела несколько метров и, ударившись об стену дома, упала к моим ногам. «Нечеловеческая сила», — подумал я и стал догадываться, что происходит.

Они сражались с Богом. Нашим Богом!

Я отвлекся на звучащие рядом хрипы. Звуки исходили от женщины — она была еще жива. Лежа на животе, она принялась копать рукой лунку, пытаясь засунуть в нее нож, пронзивший Бога. Дело закончить она не успела — жизнь покинула ее раньше, чем нож скрылся под слоем песка.

Вдруг раздался нечеловеческий крик. Подняв взгляд, я увидел, что тело Бога было проткнуто насквозь длинным копьем. Но битва продолжалась. Остальные выжившие продолжали наступление. Издав вопль, Бог вытащил копье из себя и взмахом руки, отшвырнул воинов. Но силы покинули его — упав на колени, он стал медленно ползти к ступеням зиккурат, надеясь подняться вверх и скрыться внутри храма.

Я вытащил нож из песка и хромая, зашагал к нему.

— Нингирсу! — закричал я.

Бог поднял голову и посмотрел на меня. Я замахнулся и бросил нож — он пролетел несколько метров, ударился об ступени и скатился вниз, к его рукам.

И как раз вовремя: один из мужчин поднялся и побежал к Нингирсу. Но тот, заполучив оружие, воткнул ему нож глубоко в грудь. Мужчина упал.

Остальные тоже встали и с криками бросились вперед. Я отчаянно зашагал к нему, понимая, что не успею, не смогу помочь ему. Да и давайте честно, что я мог сделать? Но вдруг произошло что-то одновременно удивительное и ужасающее: невидимый вихрь пронесся вокруг них, снося всех нападающих. Их подкидывало вверх, неестественно выворачивало и раскидывало во все стороны. Они кричали — отчаянно и с ужасом. И вскоре все тела их бездыханно попадали вниз, на землю.

Я стоял как вкопанный, боясь пошевельнуться.

— Нет! — вдруг раздался властный голос Бога и дальше, он заговорил на неизвестно мне языке.

Я вышел от оцепенения и посмотрел на него. С кем он вёл разговор? К кому обращался? На секунду наши глаза встретились, он протянул мне свою руку и тут же отдернул ее. Затем он приподнялся и пошел прочь — медленно карабкаясь по ступеням наверх. А я продолжал стоять и завороженно смотреть ему вслед.

Только, когда Бог взобрался достаточно высоко, что уже терялся на общем фоне храма, я вышел из своего укрытия и приблизился к убитым. Их тела были подобны тем, что я встречал в городе — без единой царапины и следов крови: убитые невидимой силой Богов. Поодаль лежало тело, проткнутое острием.

Оно торчало из груди, но вместо крови из раны сочилась желтовато- маслянистая жидкость.

«Как у Бога?», — удивился я и вытащил нож. Теперь я мог рассмотреть его получше. Это был необработанный заточенный металл, одна часть которого была перемотана толстым слоем белой ткани. На самом деле, это даже нельзя было назвать ножом. Так, острие.

— Он мертв? — раздался голос за моей спиной.