Королева магии. Проклятый рассвет

Я едва не застонала от кайфа. Платье все еще противно прилегало к телу, а с волос натекла приличная лужа, но вокруг было тепло, приятно пахло чем-то съестным, а еще уютно трещал камин.

– Значит, так, – Фаренгейт оглядел меня с ног до головы с крайне скептическим выражением лица, – иди, приведи себя в порядок. Душевая на втором этаже, на ней есть значок. Там же найдешь полотенце, халат и все остальное. Брось одежду в корзину, затем спускайся вниз, в гостиную. Поговорим.

Несмотря на то, что при слове «душевая» я была готова вприпрыжку нестись наверх, вопрос вырвался сам собой:

– Так вы мне поможете?

– Да. Помогу не слечь с воспалением легких.

– Но…

И он просто ушел. Аккуратно меня обошел, явно стараясь не задеть, и ушел, я даже не успела понять, за какой из дверей скрылся! Я так и осталась стоять посреди коридора в огромном пустом доме, мокрая и замерзшая, удивленно хлопая глазами.

Пожав плечами и рассудив, что меня хотя бы не выгнали еще после первой фразы, так что шанс на помощь есть, я побрела наверх, стараясь оставлять как можно меньше грязных следов на явно дорогом ковре.

У подножия лестницы я оглянулась.

Возле дверей все еще стояла белая волчица. Смотрела, не отрывая взгляда, будто изучала. Теперь я поняла, что меня в ней пугало: осмысленный, почти человеческий взгляд.

В ванной меня ждал уже привычный ритуал: остановиться, осмотреться, выругаться на Одетту, взрастившую страх перед пустыми и тихими ванными комнатами, и начать раздеваться.

У Бренна был поистине королевский дом, совсем непохожий на академию: светлый, легкий, но в то же время сдержанный и строгий. Ногам было холодно ступать по серому мрамору, и я быстро нашла в небольшом шкафчике халат, тапочки и полотенце.

Боги – или кто там в их мифологии отвечал за людей – явно забыли отсыпать мне застенчивости. Я осмотрела все баночки и флакончики, выбрала несколько приятно пахнущих и опытным путем одну назначила шампунем, а вторую – маслом. Может, я и ошиблась, но после горячей ванны волосы стали чистыми и блестящими, а от кожи шел едва уловимый аромат лаванды.

А вот потом застенчивость все же проснулась. Моя одежда насквозь промокла, Бренн велел бросить ее в корзину. Халат хоть и скрывал меня с макушки до пят, все равно казался… слишком неуместным нарядом для незнакомого дома.

– Да ладно, Грейс, – вздохнула я, стоя перед зеркалом, – здесь все равно никого нет.

Открыла дверь и тут же врезалась в… кого-то.

– Обалдеть! – хмыкнул он. – Вот это подарочек. Признаюсь честно, я просил у папочки на день рождения пони, но ты – тоже неплохо.

Отойдя от испуга, я рассмотрела неожиданное препятствие. Парня примерно моих лет освещал только свет из ванной, придавая облику мрачности. У него были темные и слегка вьющиеся, коротко обстриженные волосы, легкая небритость на лице и еще круги под глазами – будто следы жесткого недосыпа.

Мне чудились какие-то знакомые черты, но в темноте и от страха еще не то увидишь.

Не знаю, сколько мы так стояли, друг на друга пялясь, но я все же опомнилась и поплотнее запахнула ворот халата.

– Извини, я не знала, что в доме кто-то есть.

– Не то чтобы ты в накладе, верно?

Он что, пьян? Или просто дурачок? Хотя нет, дурачки обычно странные, но мирные, а этот довольно настойчиво оттеснял меня внутрь ванной, и если сначала я этого не понимала, то сейчас напряглась.

– Мне кажется, ты немного не понял. Меня привел Бренн Фаренгейт…

– Ага, я его сын.

Сын? Ого, я думала, он моложе – так и не скажешь, что здесь может быть взрослый сын. Хотя откуда мне знать, может, у них тут как у жирафов, к пяти годам уже потомство.

– Что ж, приятно познакомиться, я Грейс. Думаю, мне лучше спуститься вниз, твой отец хочет поговорить…

– Я тоже не против, – сообщил наследничек и… запустил руку мне в халат.

От прикосновения грубых пальцев к разгоряченной коже я взвизгнула и подскочила. Первым порывом было схватить с туалетного столика подсвечник и долбануть идиоту прямо по голове, но разум еще не отключился окончательно. Мне все же нужна была помощь его отца.

– Да ладно, расслабься, я не насильник.

С этими словами он притянул меня к себе, неожиданно продемонстрировав мертвую хватку.

– Я просто хочу капельку твоей энергии. Иначе зачем ты здесь, мой подарок?

Он прижался ко мне губами – и словно вдохнул в легкие холод. Я почувствовала, как тело наливается слабостью, а веки тяжелеют. Ни с чем не сравнимое ощущение, как будто жизнь утекает сквозь пальцы. И следом – волна ярости, ответившая на холод огнем.

– ОТОЙДИ ОТ НЕЕ, ДЕБИЛ! – услышали мы рык Бренна Фаренгейта.

Одним прыжком мужчина преодолел расстояние от порога до места, где мы стояли, но это оказалось бессмысленным. Мы с его сыном уже отшатнулись друг от друга, да с такой силой, что я влетела в чугунную ванну и почти ушла в воду, а парень, врезавшись в зеркало, тут же покрывшееся сеткой трещин, сполз на пол.

Раздалась такая ругань! Из-за шума в ушах я улавливала лишь отдельные слова, но и те следовало запомнить.

На сером мраморе расплывалось пятно крови, и я вдруг с ужасом поняла, что она моя.