Королева острова

Воздух огласился криками Элизы, у меня сбилось дыхание. Это убийство, как и смерть Куджо, которого Николас повесил на дереве Келлса, было знаком. Но оно служило не для того, чтобы напугать рабов.

То был знак мне.

Демерара, 1823. Раздор

В моем доме на Робб-стрит вице-губернатор Мюррей на славу угощался щавелевым пуншем и бутылкой прекрасного Rosé de Saigné. Присутствовали и его советники, мистер ван ден Вельден и мистер Браун. От приспешников губернатора, вырядившихся в черные сюртуки, смердело политикой – старыми сигарами и ромом.

Мюррей был в форме: вычурном гранатовом мундире с золотыми галунами. По сравнению с нарядами принца сущая ерунда – ни тебе медалей, ни кушака. Он попивал мое шампанское, и его плоский подбородок приподнимался, демонстрируя тонкую усмешку – черту властолюбца, а не опытного управляющего.

На моей стороне стола устроились лучшие представительницы Клуба развлечений – Ребекка, моя внучка Дороти Коксолл и Элизабет Росс. Все дамы были прекрасно одеты в алые, зеленые и синие платья, каждая с гордостью носила шляпку с кружевной отделкой и цветами – в знак нашего положения свободных женщин и предпринимательниц, облеченных властью.

Мюррей откинулся на спинку кресла, облизывая пальцы после имбирного печенья.

– Никто не сравнится с вами в гостеприимстве, миссис Томас. Вы никогда не разочаровываете. И все же тигра я так и не видел…

– Льва. Его содержат в отеле, где бальная зала предназначена для более официальных встреч. А тут моя частная обитель, я хотела откровенной беседы.

Он хмыкнул и поправил очки.

– Я подозревал, что так оно и есть.

Толстяк ван ден Вельден, кряхтя, подался вперед и наполнил бокал.

– У вас неплохой дом. Вы все разбогатели. Все вы, дамы, весьма состоятельны. Поразительно.

Глаза Ребекки сверкнули. Она жаждала драки с тех пор, как ее дружок с ней порвал.

– Тут нечему удивляться. Мы предпринимательницы.

Мюррей вытер пальцы о накрахмаленную белоснежную салфетку.

– Что ж, не хочу отнимать у вас время. Позвольте мне начать с извинений. Мои солдаты проявили жестокость. Если б я знал, что они дойдут до Кенсингтона, я бы их остановил.

Дороти потягивала пунш.

– Я уверена, они всё знали. Все знают о поместье Дороти Томас.

Вице-губернатор рассмеялся нервным, болезненным смехом, будто его уличили во лжи.

Я же, вместо того чтобы его уколоть, улыбнулась. Мужчине нужно дать шанс сохранить лицо и предоставить возможность самостоятельно повеситься.

– Столько хлопот. Нашли ли тех, кто пустил слухи, что вы отказались повиноваться королю и освободить рабов?

Мюррей вытаращил на меня глаза за стеклянными линзами очков.

– Подобное произносить опасно.

Великолепно. Я его задела.

– Это всего лишь слухи.

– Нам нужно было подавить мятеж десяти тысяч рабов.

– Десять тысяч? Вы уверены, что их было так много? В известных мне поместьях едва ли найдется столько рабов, чтобы поднять восстание.

– Тридцать семь плантаций пострадали от этих порочных мерзавцев, – пробормотал мистер Браун. У него был кривой нос, будто у игуаны, которая шныряла по крыше и свалилась с нее на землю.

Мюррей махнул на него рукой, словно утихомиривая.

– Мы не знаем, сколько повстанцев обрушилось бы на город, если бы ополчение не действовало решительно.

– У меня больше всего рабов в Демераре, или близко к тому. Вы называете очень высокие цифры. Сомневаюсь, что «порочные мерзавцы» – подходящие слова, мистер Браун. Скорее, «разъяренные» или «обманутые».

Мюррей махнул головой.

– С восстанием покончено. Оно подавлено. Цифры уже не имеют значения.

– Цифры важны, особенно когда дело доходит до налогов. С торговцев вы взимаете более высокие налоги, вдобавок мы платим за недвижимость.

Мистер ван ден Вельден со стуком опустил бокал.

– Эти налоги необходимы колонии. Мы должны восстановить город. Рабы нанесли огромный ущерб. – Он подался вперед. – Возможно, держи вы рабов в кулаке покрепче, никакого мятежа бы и не было.

Я тоже подалась вперед, посмотрев в его маленькие глазки.

– Окажись Совет более справедлив, было бы меньше причин для восстаний. Патрон губернатора, лорд Батерст, прислал вам распоряжение облегчить жизнь рабов. Вы откладывали исполнение его приказа, что привело к бунту. Эти жестокие казни могут потянуть за собой продолжение насилия.

Он фыркнул – не знаю, потому ли, что мне было известно о приказе, или потому, что я назвала Батерста патроном Мюррея.

Вице-губернатор снова вытер рот.

– Рабы сожгли здания правительства, перебили людей. Кто-то должен за это заплатить.

Ребекка покрутила меж пальцами тонкую ножку бокала.

– Но платить вы заставляете только свободных цветных женщин Демерары, – сказала она. – Это несправедливо.

– Вы, дамы, прекрасно справляетесь, – отмахнулся вице-губернатор и отпил шампанского. – Имеете средства и уважение. Мы лишь просим вас сделать чуть больше, чтобы помочь колонии.

– Нужно просить всех делать больше, но вы обращаетесь только к нам. Это несправедливо. Моя собственность тоже пострадала. Тысячи фунтов ущерба. Вы компенсируете мне, Ребекке или Дороти потери, которые нанесло нам ополчение?