Королева острова

Не успеваю я ее успокоить, как дверь распахивается. Вбегает моя Мэри, а за ней следом мисс Смит.

– Простите, миссис Томас. Мэри! Не бегайте!

У внучки в руках коробка, завернутая в коричневую бумагу. Она бегает с ней вокруг стола, потом за стульями.

– Пустите меня! Я хочу подарить это бабушке!

Я смотрю на нее искоса.

– Мэри, перестань.

Девочка замирает. Коробка летит на пол.

Элизабет подхватывает ее и Мэри. Она раскачивает извивающуюся малышку из стороны в сторону.

– Тетя, тут на посылке написано твое имя.

В записке сплошные закорючки, но подпись знакомая.

Мисс Смит берет Мэри за руку и отводит в сторону.

– Извините за беспокойство, мэм. Посылка только что пришла. Я попросила вынуть ее из ящика.

Не дождавшись моего ответа, взволнованная директриса и Мэри выходят из комнаты.

Остались только моя племянница, эта коробка и я.

Записку я отрываю и отдаю Элизабет.

– Прочти, что пишет твой дядя Келлс. Нужно поблагодарить его в ответ.

– Он все еще на Барбадосе. Тетя, говорят, он покинул Демерару навсегда.

Мое сердце бешено колотится. Прошло много месяцев, почти год, с тех пор как мы разговаривали в последний раз.

– Он еще что-нибудь упоминает? Козевельд в добром здравии?

– Там ничего такого не сказано, просто что этот подарок ты должна надеть на встречу.

Даже Келлс считал, что я способна добиться встречи с лордом Батерстом, секретарем по делам колоний.

– Еще он пишет: «Удачи, моя дорогая Долли. Люблю навек, Козевельд».

Он посылает мне дары, хотя я его отвергла.

– Келлс всегда привозил из Европы самые красивые вещи.

Я не тороплюсь, вожусь с посылкой, чтобы оттянуть момент, когда придется признать неудачу. Положив коробку на колени, снимаю ленты и освобождаю крышку. Разворошив ткань, отыскиваю под ней красивый тюрбан. Белый шелк и кремовый атлас переплетены вместе, образуя полосы. Сверху украшение – перо цапли и жемчуг. Самый смелый и красивый головной убор, который я когда-либо видела. Он будто заявляет: «Посмотрите на меня!»

Я долго вздыхаю, согревая дыханием пальцы.

– У него хороший вкус.

Наворачиваются слезы, но я не даю им пролиться. Взяв тюрбан из коробки, надеваю его на голову.

– Потрясающе, тетя, ты словно королева.

– Королева, говоришь?

Вскочив со стула, я кружусь, подобно Мэри, и танцую под освобождающий ритм, что звучит у меня в голове.

– Наш старик молодец! Он прислал мне подсказку, и теперь я знаю, как добиться встречи.

– Что, тетя? – Элизабет вскакивает и сжимает мои плечи. – Расскажи, и я тоже порадуюсь!

– Дамфо, мне нужно одеться как королева, отправиться в Уайтхолл и поинтересоваться там, не желает ли государственный секретарь перемолвиться словом с королевской особой из колоний.

Элизабет недоверчиво открывает рот и роняет руки.

– Ты собираешься просто ворваться и пройти мимо всех этих мужчин? Служащих и военных?

– Именно так только что поступила моя внучка, и она добилась своего. Я пойду туда в этом тюрбане, который словно кричит «взгляните на меня». Ну а если старуху возьмут под стражу за то, что она всего лишь сказала правду, вы с моим крестником потом оплатите штраф в своем магистрате.

– Ну, раз ты решилась, то лучше отправиться в роскошном экипаже. Самом большом, какой только можно найти, и по меньшей мере с четырьмя или шестью лошадьми; прибыть прямо к порогу Батерста. Это привлечет все взгляды.

– Да, Элизабет. Я приехала сюда не для того, чтобы потерпеть поражение. Хватит сидеть сложа руки, пора ринуться в бой. В военное ведомство.

– Если кто и способен проделать такое и не угодить за решетку, это ты, тетушка. – Она берет шляпную коробку, целует меня в щеку и сжимает мою руку. – Давай тебя подготовим.

Мы отправляемся в выделенную мне комнату. Я привезла с собой несколько нарядов, и у меня хватит денег, чтобы обратиться к местным мастерам и пошить нечто особенное, подходящее к царственному головному убору.

Рука об руку с моей дамфо мы приступаем к делу.

Пора побунтовать от души. Ни шагу назад.

Никаких уступок.

Мы, цветные девушки, девушки с островов, добьемся своего!

Лондон, 1824. Уайтхолл – судьба

Элизабет направляется к нашей карете – великолепному черному ландо, запряженному шестеркой одинаковых серых лошадей. Экипаж открытый. Мы у всех на виду.

– Такая большая коляска, тетушка. Мы произведем грандиозное впечатление, что и требуется.

На козлах – пара кучеров в алой форме. На запятках – в точности так же одетый лакей.

– Мы добились своего, тетушка. На нас все смотрят.

Люди, встречающиеся нам на пути, останавливаются и глазеют. Элизабет заливается краской, ее смуглая кожа скоро совсем покраснеет, словно плод кешью.

Я надела кремовый тюрбан, что прислал Келлс. Такого не найдешь в магазинах лондонского Чипсайда. Этот убор сшит на заказ модисткой в Бриджтауне, на Барбадосе.

Элизабет дергает шаль, будто та может ее спрятать. Она вздыхает, затем поднимает голову.

– Мне повезло разделить с тобой это приключение.

Я благодарно прижимаю ее руку к своей груди. Золотые дублоны, вплетенные в мой лиф, звенят, будто медали.

– Ты прекрасно выглядишь, тетя. Лорд Батерст не сможет отказать королеве островов.