Королева острова

– Не желаете ли подкрепиться, миссис Кирван Томас? – указывает лорд Батерст на серебряный чайник без изысков. Из носика поднимается пар.

От стараний выражаться велеречиво и осторожно у меня пересыхает в горле.

– Пожалуй.

Водрузив тяжелый поднос поверх моих бумаг, слуга принимается разжигать камин. Лорд Батерст пытается вызволить записи, но чай проливается и растекается по чернилам. Закорючки превращаются в размытые волны цвета индиго.

– Сэр, это извещения о налогах. Женщины оказались под ударом. Мы описали все причины, по которым считаем это несправедливым.

Лорд берет промокшие бумаги и передает слуге.

– Джонсон, взгляните, можно ли их спасти.

Я смотрю на человека, что уносит прочь испорченные листки, и перевожу взгляд на улицу, где стоит карета с моей дамфо. Сердце переполняется силой. Я вспоминаю, ради чего здесь.

– Миссис Кирван Томас, вы много об этом знаете. Поведайте же, в чем дело. Вы красноречиво начали, так закончите свою мысль.

Кровь грохочет в венах. Из чайника в воздухе разливается аромат лимона, но посмотрев на пепел в камине, я вспоминаю тот миг, когда увидела сожженные поля Джозефи. Из бездонного колодца, что разверзся у меня в груди, нескончаемым потоком бьет гнев, обида и все мои потери.

– Я пришла поговорить о том, как остановить убийства, о следующем мятеже. Если ничего не изменится, он непременно случится. Восстание будет более кровавым и обойдется куда дороже, чем предыдущее.

Батерст опирается подбородком на руки.

– На беспорядки уходят ресурсы, которые необходимы для управления колонией. Восстания на Гренаде и Гаити стоили многих человеческих жизней. Я слушаю, миссис Томас.

– Вице-губернатор Мюррей намеренно скрыл ваши приказы. Он желал успокоить плантаторов: те боятся, что, начав изучать Библию, рабы будут стремиться к свободе. Губернатор не понимает, что все и без того жаждут свободы, все. Когда рабы поверили, что король Георг их освободил, а Мюррей не пускает на волю, они сбросили с себя ярмо, восхваляя короля.

– Вероятно, это просто недоразумение, мадам.

– Нет. Совершено преступление. Происходящее создает атмосферу недоверия. Кого винить в восстаниях, если ваши чиновники не выполняют ваши же приказы?

Лорд Батерст усаживается обратно в свое кресло.

– Возможно, Мюррей – не тот человек, который должен возглавлять Демерару.

– Все это дело его рук и рук Совета. Они обложили свободных цветных женщин карательными налогами. Совет не считает, что цветные женщины должны быть свободными, иметь деньги и жить мирно. Губернатор творит произвол. Они обезглавливают и вешают рабов без разбора. Пытаются задушить надежду народа, который жаждет свободы, жаждет сам собой распоряжаться.

– Мюррей угрожает и свободным цветным женщинам? Вы – глава восставших, мадам?

– Само мое присутствие здесь – акт восстания, потому что я поступила наперекор этим людям. Мюррей пытается навредить нам с помощью налогов. Совет колонии хочет, чтобы только мы, женщины, заплатили за ущерб, который был нанесен городу. Мы – добрые колонистки и внесем свою долю, но отстроенные здания нужны всем гражданам. Разве не должны платить все состоятельные люди?

Он сжал пальцы и кивнул.

– Звучит и впрямь несправедливо, но как это может вызвать следующее восстание?

– В свое время я жила на Гренаде. Многие плантаторы-католики присоединились к мятежу Федонов, поскольку губернатор несправедливо с ними обращался, ущемляя налогами и реквизируя имущество. Совет Демерары будет и дальше измываться над нами, навязывая суровые законы. Когда мужчинам что-то сходит с рук, они тут же устраивают новые проблемы.

– Беда, миссис Томас. Смута и раздоры разжигают соответствующие настроения в народе.

– Если это означает, что люди восстанут, то вы правы. Многих освободили по законам Англии. Если Совет продолжит издавать несправедливые указы, что помешает им отменить наши вольные? Ничего. Они могут изменить условия выкупа. Это повод для бунта.

Он налил чай в чашку.

– Ничего подобного они не сделают. Вы преувеличиваете.

– А что их остановит? Приличия? Одного из рабов ополченцы убили за то, что он восхвалял короля Георга. У него даже не было оружия. Ему отрубили голову, надели ее на кол и воткнули у меня во дворе. Разве это похоже на разумный поступок?

Глаза лорда расширились, затем он сложил руки.

– О чем вы меня просите?

– Отмените этот налог для свободных женщин. Отправьте в Демерару, на Барбадос, Доминику, Гренаду, Монтсеррат, по всем островам Вест-Индии весть, что нападки на женщин недопустимы. Объявите, что налоги и законы нельзя использовать для отнятия завоеванных нами свобод. Отправьте это послание. Сделайте это во всеуслышание.

– Я приму ваши слова к сведению, миссис Томас.

– Вы можете сделать больше. Бездействие лишь потворствует старикам, которые запугивают с помощью закона добропорядочных граждан. Верных подданных короны. Если вы ничего не предпримете, они нанесут еще больше вреда. И тогда вы получите очередную Гренаду. Или Гаити. Говорят, там мятежники одержали верх.

Батерст сглатывает комок в горле и кивает.

– Вы прекрасно все объяснили.

Раздается стук в дверь.