Королева отшельников

– Нет, нет, что ты. Я даже не призналась, что это мое. То есть что это я, – забормотала она быстро, без конца трогая мокрым платком сухие щеки. – Гарик устроил целый допрос персонала. Сначала по одному вызывал в кабинет Киры, потом всех выстроил и устроил очную ставку.

– Как в гестапо! – скривился от ненависти Иван. – И ты терпишь?! Уходи оттуда, к чертовой матери!

– Куда?! Куда, Ваня? Домой? У меня там даже… Путной мебели нет. Стены пустые. Я же все время с ней жила. Надо ремонт делать, чтобы там можно было жить. А это деньги.

– Ко мне переезжай, – неожиданно решился он. И тут же испугался. – Хотя бы на то время, пока мы с тобой будем ремонтировать твою квартиру.

– Как ты это хорошо сказал, Ваня. – Она блаженно улыбнулась, зажмуривая глаза. – Как ты это хорошо сказал: мы с тобой… Хорошо. Я подумаю.

– Думай, только недолго.

Тоби взвизгнул, поднял ногу и оросил оградительный столбик тротуара. Новиков поморщился, но не стал его ругать. Сам виноват. Собака давно сигнализировала о потребностях.

– Почему?

– Почему что? – вскинула Лиза голову.

И Новиков едва не ахнул: такими несчастными показались ему ее глаза.

– Почему ты станешь думать, Лиза? Тебе нравится жить в режиме жесткой оккупации? Ты свободный человек, Лиза. Ты вольна сама принимать решения, жить, как тебе захочется.

– Да, да, ты прав, Ваня. Хорошо. Я позвоню тебе. Можно?

– Конечно, я буду ждать. – Он поймал ее за рукав легкой куртки, когда она собралась уйти. – Скажи, а кого он заподозрил?

– А? Что? – Она вздрогнула и неожиданно вжала голову в плечи, будто ожидая подзатыльника. – Я не понимаю.

– Гарик кого заподозрил, когда обнаружил камеру? Когда вас всех допросил? Сначала по очереди, а потом с очной ставкой?

Он пристально смотрел на нее и кое-что понял по ее увиливающему взгляду, по трясущимся рукам. Она что-то точно не договаривает. Или вообще лжет.

– Ну же, Лиза? – проговорил он ласково. – Он не выпустил бы тебя из дома, если бы понял, что это ты.

– Ой, что ты! – выдохнула она с облегчением. – На меня даже никто не подумал. Я сразу расплакалась. И он выгнал меня утирать сопли, как он выразился.

– Это хорошо, – не совсем поверил Новиков, подтягивая за поводок Тоби к себе поближе. – А кому не велено покидать дом?

– Виталику, охраннику. Он под подозрением, как мы поняли.

– Это хорошо. А чего же ты плакала?

Он ласково улыбался ей. А в груди уже зрело раздражение на эту дуру.

С кем он связался?! Поставил на нее, как на человека, максимально приближенного к противнику. Человека, которого не стесняются, при котором рассказывают разные тайны. Он и узнал часть из них. Например, узнал, что в архивных документах отдела кадров личная карточка Пантелеева была как раз на того Пантелеева, который явил всем себя сейчас. Того – другого – просто стерли. Сначала с лица земли, потом документально. Вопрос: кто именно мог это сделать, оставался открытым.

Это мог сделать как кто-то из кадров, за отдельное вознаграждение – думается, весьма щедрое! – так и сама Кира со своим Гариком. Чтобы замести следы. Тогда получалось, что они знали своего несостоявшегося родственника еще тогда – много лет назад?

Как-то сомнительно.

– А расстроилась я, Ванечка, потому что нас заставили всех сделать отпечатки пальцев, – пропищала Лиза и снова заплакала.

– Что сделать?! Отпечатки пальцев?! Но это же незаконно!

Он сильно переполошился. И не из-за незаконности действий хозяев Лизы.

– А ты камеру когда устанавливала?..

Она не дала ему договорить, беспечно махнула рукой.

– В перчатках была. Для уборки.

– Молодец, – выдохнул он и еще ближе подтянул к себе успокоившегося наконец Тоби. – А чего тогда ревела?

– Так я иногда Кирины драгоценности перебираю, – призналась она, опуская голову так низко, что он рассмотрел ее выпирающие из-под шейной косынки позвонки.

– Зачем? – не понял он.

– Просто. У нее их горы! И мне нравится их рассматривать, гладить. Они так сверкают!

Точно дура! Зачем он вообще с ней познакомился?! Надо разбегаться в разные стороны и постараться забыть ее. Миссия, которую на нее возлагали, оказалась невыполнима. Гарик снова всех опередил. Снова все прочувствовал.

Да-а, не зря он Кирин хлеб жрет столько лет. Не зря.

– Ладно, Лизонька, ты ступай. Успокаивайся. Отпечатков твоих на видеокамере нет. Моих тоже. Пусть они Виталика подозревают. А что на драгоценностях твои отпечатки, так это не беда.

– Считаешь? – глянула она на него с надеждой.

– Конечно! Ты же обязана их протирать. Они же не в сейфе у нее хранятся. В шкатулке на туалетном столике. Так ведь?

И Лиза вдруг отрицательно мотнула головой. И снова всхлипнула.

– Что? Что, Лиза?

– В сейфе, Ваня. В том-то и дело, что они хранятся в сейфе. И если они узнают, что я туда без конца залезаю, то…

– Погоди, погоди.

Он трижды глубоко вдохнул и выдохнул. Мечтать о том, что ему так повезет с этой дурой, даже не приходилось. И вдруг: ба-ба-ба-бам!

– Ты что, знаешь код сейфа?! – ахнул он.

– Ну да. Кира всегда его при мне открывает. Мне что, зажмуриваться? Или глаза выколоть, чтобы не видеть?

– Молодец, – похвалил он, алчно скалясь. – И память у тебя хорошая.