Королева ульев

Стояло раннее утро, и окрестные улицы были ещё пустынны. Местные драконы либо улетели на работу, либо отсыпались после затянувшихся вечеринок, где каждый старался урвать побольше веселья и удовольствий. Однако стенные плакаты на каждом углу, с которых грозно таращилась королева Оса, казались сейчас ещё страшнее.

Хуже того, к ним прибавились новые. Огромные буквы гласили:

ВНИМАНИЕ, РОЗЫСК!

ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ПЛЕМЕНИ И ОСКОРБЛЕНИЕ СВЯЩЕННОЙ ПАМЯТИ ЯСНОВИДИЦЫ!

ОСОБО ОПАСНЫ!

СОБЛЮДАТЬ ОСТОРОЖНОСТЬ!

ЗА ЛЮБЫЕ СВЕДЕНИЯ, ВЕДУЩИЕ К ПОИМКЕ, – ЦЕННАЯ НАГРАДА!

Под буквами красовались портреты Синя, Мечехвоста и Сверчок. Но не Росянки – королеве явно не хотелось признаваться, что листокрылам удалось проникнуть в её собственный, лучше всех охраняемый улей. Даже несмотря на то, что бегство похитителей с Книгой наблюдали сотни драконов. Какая разница – раз королева говорит, не было, значит, не было. Кто осмелится противоречить Великой и Ужасной?

Самой себе на портрете было жутко смотреть в глаза. Сердце у Сверчок подпрыгивало всякий раз, когда возле плаката попадался прохожий, при каждом пристальном взгляде.

Что, если поймают? Как Оса наказывает изменников? Про них никогда ничего не слышно – потому что их не бывает, или такие просто исчезают бесследно?

Что сделали со стариком, который посмел сопротивляться общей команде?

Одно ясно, думала Сверчок: если беглецов схватят, она никогда больше не увидит Синя. Его бросят обратно в огнешёлковую пещеру, а остальных… Публично казнят? А может, тайно? Трудно жить всю жизнь в страхе, что королева узнает о твоей особенности и разъярится, но теперешний страх шевелился словно термиты в мозгу, не отступая ни на миг, вытесняя все другие мысли.

Возле площади, где стоял дом матери, они притаились за углом, ожидая, пока двое шелкопрядов закончат начищать скульптуры вокруг водокачки. Площадь Стрекозы, обычное дело в ульях, получила своё название в честь героини Древесных войн и была вся увешана изображениями стрекоз, от крошечных, с коготь, до огромного в драконий рост на стене водяной башни. Сверкающие переливы синевы и зелени делали площадь похожей на странный металлический сад.

Росянка проследила взглядом за рабочими, которые собрали инструмент и удалились по боковой улочке.

– Куда теперь? – прошипела она. – В каком доме спрячемся?

– Не в доме. – Сверчок кивнула на круглую башню. – Там люк на самом верху.

Мечехвост опасливо скривился.

– Там же наверняка полно воды!

– Не доверху, – успокоила его Сверчок, – найдётся чем дышать.

Он с сомнением покачал головой, но листокрылая уже решительно шагала вперёд. Расправив крылья в тени высокого дома, она взмыла вверх вдоль стены, а затем проворно перебралась по крышам к башне и исчезла позади неё.

Сверчок последовала её примеру, чувствуя за спиной обоих шелкопрядов. Вскоре все драконята собрались на гулкой железной крыше водокачки, стараясь не потревожить округу стуком когтей, что оказалось непросто.

Люк был на месте, и открыть его удалось так же легко. Сверчок проскользнула внутрь первая и свесила хвост, определяя уровень. Выше, чем в прошлый раз. Вода плескалась над самым уступом, огибавшим башню по кругу. А вот и дырки в стене, которые они с Кузнечик проковыряли тогда, чтобы смотреть наружу, как раз на дом матери.

Интересно, она уже ушла на работу? Видела портреты на плакате? Призналась королеве, что преступница – её дочь?

Должно быть, не очень-то и удивилась – давно привыкла считать, что из «гадких личинок» ничего хорошего не получится.

Сверчок вздохнула. В башне темно, широкая неподвижная гладь воды под ногами навевает жуть. Утешает лишь касание тёплого крыла Синя, который молча уселся рядом.

Пускай злится мать, подумала она, но быть иной, чем остальные ядожалы, – всё-таки счастье!

Росянка закрыла люк над головой, и все четверо замерли, каждый погружённый в собственные размышления.

Должно быть, листокрылая строит планы мести. Мечехвост волнуется за Лунию. Синь представляет себя на их месте… или на моём? А может, всех драконов этого улья? Сумеет ли он понять маму, если встретит? Хорошо бы тогда объяснил…

Сверчок невольно вообразила, что скажет мать, если Синь вдруг заявится к обеду.

Нет, лучше думать о главной задаче. Удалось ли «Хризалиде» узнать что-нибудь новое о таинственной власти королевы? Ищут ли они вообще способ освободить от неё ядожалов, а если так, то получится ли объединить усилия и разгадать загадку?

Или хотя бы спасти Кузнечик. Тогда причин для беспокойства останется уже меньше.

– Так и будем сидеть тут до полуночи? – нарушил молчание Мечехвост.

– Угу, – буркнула в ответ Сверчок, протирая запотевшие очки вышитым шёлковым шарфом.

– М-да… – Он тряхнул головой, и железный решётчатый уступ под лапами дрогнул. – Долгий предстоит денёк.

Время тянулось медленно. Сверчок стала клевать носом и очнулась от толчка Синя. Их лапы и хвосты незаметно переплелись, и она смущённо отстранилась, поправляя очки. Хорошо, что он не видит её глаз в темноте. Похоже, близится полдень.

– Это не твоя мать? – тихо спросил дракончик.