Королева Виктория

24 июня польщенная Виктория обратилась с посланием ко всему народу Великобритании. Она не могла не напомнить, как тяжело ей приходится после смерти Альберта, но вместе с тем выразила благодарность за всю любовь и теплоту, окружавшую ее в эти праздничные дни. «Эти чувства и мой долг в отношении страны и граждан, чьи жизни неразрывно связаны с моей, придают мне сил, чтобы до конца дней исполнять мои обязанности, подчас трудные и изнурительные»[268], – писала королева.

Из торжеств, посвященных золотому юбилею, она сделала два важных вывода. Во-первых, страна по-прежнему обожает ее, и это, безусловно, приятно. Но, если у нее получится дожить до следующей круглой даты, ни пенни из ее кармана не будет потрачено на празднества. Пусть правительство само выкручивается как-нибудь. Все же столпотворения – это так утомительно!

* * *

В 1897 году Виктория оставила позади тройку королей-долгожителей, установив рекорд длительности правления. Лучше золота могут быть только алмазы, поэтому новый юбилей назвали «бриллиантовым». Как прежде, королева без особой радости ждала юбилейных мероприятий, всех этих нескончаемых приемов, визитов и торжественных открытий какого-нибудь музея или верфи. Десять лет не прошли для нее даром: здоровье королевы начало сдавать, у нее появилась одышка и так сильно отекали ноги, что она уже не могла обойтись без кресла-каталки.

Праздник был назначен на 22 июля. Виктория милостиво согласилась участвовать в юбилее, но, конечно, на своих условиях. Парадного выезда по лондонским улицам не избежать, но можно проехаться с максимальным комфортом. Громоздкая позолоченная карета хотя и соответствует случаю, но не годится для июльской жары. Лучше заменить ее на открытое ландо. И никакой торжественной службы в Вестминстерском аббатстве! В прошлый раз Виктория истомилась там от духоты, поэтому для бриллиантового юбилея выбрала собор Святого Павла. Точнее, не сам собор, а ведущие к нему ступени, на которых можно разместить певчих. Сама же королева послушает слово Божие, не выходя из кареты.

«Что это за выдумка – служба прямо перед собором Святого Павла! – негодовала кузина королевы Августа Мекленбург-Стрелицкая. – Просто неслыханно! После шестидесяти лет на троне она собралась славить Господа на улице!»[269]

Что касается венценосных гостей, чем меньше их будет, тем лучше. Из королевских особ был приглашен только кузен Виктории Леопольд II и его дочь Клементина, остальных государей представляли премьер-министры. Радости принцев не было предела, когда стало ясно, что Вилли не испортит им торжества. После смерти отца в 1888 году он так круто обошелся с матерью, выселив ее из дворца Шарлоттенбург, что на подмогу Вики помчался Берти. «Какое страшное несчастье! Будущее мой дочери загублено окончательно», – писала в дневнике Виктория.

Королева не простила внуку жестокое обращение с Вики, но даже она не могла ненавидеть Вилли так же страстно, как принц Уэльский. Теперь, когда Вильгельм вознесся над дядей, его мания величия приняла устрашающий размах. Он стал кайзером всего-то в двадцать девять, тогда как дядя Берти уже поседел, а все еще ходил в наследных принцах. Вильгельм настаивал, чтобы дядюшка расшаркивался перед ним и величал его «императорским величеством». Естественно, принц Уэльский сторонился зарвавшегося племянника, а Виктория не переставала ругать Вилли, «который ведет себя настолько вульгарно и абсурдно, что в это просто трудно поверить». Отсутствие Вильгельма на бриллиантовом юбилее стало самым приятным подарком из всех.

В воскресенье 20 июня Виктория присутствовала на службе в часовне Святого Георгия в Виндзоре. В окружении детей и внуков она внимала гимну Te Deum на музыку сэра Артура Салливана, любимого композитора королевы. Салливан и его соавтор Уильям Гилберт прославились своими комическими опереттами, но по такому случаю композитор порадовал королеву более серьезной, прочувствованной музыкой. В то же самое время прихожане во всех церквях страны молились за свою королеву. Остаток дня она провела во Фрогморе, возле мавзолея Альберта, а на следующее утро украшенный флагами поезд привез ее в Лондон, на вокзал Паддингтон. Там королеву поджидало ландо. Втайне от ее величества дверь кареты расширили, чтобы туда поместилось кресло-каталка и Виктории не пришлось бы демонстрировать толпе, что она с трудом передвигает ноги.

На улицы Лондона загодя стекались толпы. В преддверии юбилея в столицу набилось около миллиона заезжих гостей, и далеко не все из них могли позволить себе место на подмостках, которые были возведены вдоль маршрута королевской процессии. Бедняки вповалку спали на тротуарах, те же, у кого водились деньги, скупали места на крышах и балконах.