Читаем Королева Виктория полностью

Вильгельм посматривал на отца, как стервятник на умирающего зверя, и едва сдерживал радость. Ему не терпелось поскорее почувствовать себя кайзером, и он решил начать прямо с юбилея Виктории. Раз отец так немощен, что едва может говорить, ему не место на торжествах. Представлять Германию при английском дворе должен он, Вильгельм! Почему бы бабушке не отозвать приглашение Фрица?

Виктория подумывала о том, чтобы вообще не приглашать внука на юбилей. Так подсиживать родного отца! Несмотря на болезнь, Фриц добрался до Лондона и принял участие во всех церемониях. В своем белоснежном мундире померанского кирасира, в сияющем шлеме с фигуркой орла он был похож на героя из оперы Вагнера.

Самыми экзотичными гостьями оказались гавайская королева Капиолани и наследница престола Лилиуокалани, которой суждено было стать последней правительницей островов. Чтобы попасть на празднества, женщины объехали полмира и привезли в подарок орхидеи и венец из перьев редких птиц. То был не первый раз, когда делегация с Гавайев приезжала в Лондон, но на дородных, темнокожих гостей все так же тыкали пальцем.

Европейские принцы отказались признавать равными каких-то там «черномазых». Поначалу королеву хотели поставить в пару с Леопольдом II – не самая удачная идея, учитывая его отношение к чернокожим, чей труд он эксплуатировал в Бельгийском Конго. Когда Леопольд презрительно отказался от партнерши, сопровождать ее вызвался принц Берти, а в пару с Лилиуокалани без колебаний встал Альфред. И какая чудесная возможность досадить Вилли! Ему и Доне приходилось пропускать вперед королеву Капиолани, что приводило супругов в неописуемую ярость. Виктория любезничала с гостьями, в то время как со внуком обходилась «холодно, едва утруждая себя вежливостью».

Впрочем, Капиолани и сама за словом в карман не лезла. Согласно расхожему анекдоту, который вполне может быть правдой, во время обеда она заметила Виктории, что приходится ей родней по крови. «Как же так?» – удивилась англичанка. «Дело в том, что мой дедушка съел вашего капитана Кука», – не смутившись, пояснила Капиолани.

Утро 21 июля выдалось погожим, словно солнце тоже решило заглянуть на торжества. Когда королевская карета покинула дворец, ее встречали восторженные толпы, теснившиеся вдоль всего маршрута торжественной процессии – Пикадилли, затем Пэлл-Мэлл, Трафальгарская площадь, Уайтхолл и, наконец, Вестминстерское аббатство. Напротив королевы сидела ее дочь Вики и невестка Александра, а сама процессия состояла из 47 карет. Сыновья и зятья Виктории, одетые в разноцветные парадные мундиры, замыкали кавалькаду. Зеваки во все глаза смотрели на венценосных гостей и наследного принца в алом фельдмаршальском мундире, но больше всего взглядов притягивала сама королева.

Давно ее не видели такой нарядной. Поначалу Виктория не собиралась расставаться с трауром. Парадная мантия и тем более корона казались ей чрезмерной роскошью. Кроме того, в июле в них можно зажариться! Королева терпеть не могла жару и отчасти поэтому старалась свести торжества к минимуму. Лишь когда ее любимец Артур попросил матушку «одеться поэлегантнее», Виктория растаяла и согласилась надеть платье, пусть и траурное, но богато расшитое тонким алансонским кружевом, а также жемчужное ожерелье и все свои ордена. Она категорически отказалась расстаться с вдовьим чепцом, но, украшенный бриллиантами, он сошел бы за корону.

Торжественная служба в Вестминстерском аббатстве состоялась в три часа пополудни. Опираясь на трость, королева медленно, но с достоинством шла к трону Эдуарда III, пока органист играл марш Генделя. Затем 300 хористов исполнили торжественный гимн Te Deum, музыку для которого сочинил принц Альберт. Виктория чуть не заплакала: «Я сидела одна (без возлюбленного мужа, который бы так гордился этим днем!»). По просьбе королевы проповедь была короткой, но Виктория все равно вернулась во дворец, изнывая от жары и «полумертвая от усталости». Ни то ни другое не избавило ее от участия в дальнейших мероприятиях. После позднего обеда королева, стоя на балконе, наблюдала, как маршируют матросы. На вечер были запланированы фейерверки, и когда Виктория отходила ко сну, толпы гуляк все еще бушевали на улице.

Последующие дни также были заполнены приемами и смотрами, парадами и встречами с благотворительными обществами, которым покровительствовала королева. Особым размахом отличались гулянья в Гайд-парке, куда пригласили 30 тысяч детей из бедных семей. Нестройным хором малыши затянули «Боже, храни королеву». Каждому юному участнику досталось по юбилейной кружке, а затем их ожидала роскошная трапеза – булочка, апельсин, кусок торта и мясной пирог. Возможно, впервые в жизни ребятишки легли спать на сытый желудок, так что юбилей выдался поистине памятным. Закончились торжества запуском огромного воздушного шара с надписью «Виктория», и одна из девочек решила, что не иначе как сама королева вознеслась на небеса.

Перейти на страницу:

Все книги серии Лучшие биографии

Екатерина Фурцева. Любимый министр
Екатерина Фурцева. Любимый министр

Эта книга имеет несколько странную предысторию. И Нами Микоян, и Феликс Медведев в разное время, по разным причинам обращались к этой теме, но по разным причинам их книги не были завершены и изданы.Основной корпус «Неизвестной Фурцевой» составляют материалы, предоставленные прежде всего Н. Микоян. Вторая часть книги — рассказ Ф. Медведева о знакомстве с дочерью Фурцевой, интервью-воспоминания о министре культуры СССР, которые журналист вместе со Светланой взяли у М. Магомаева, В. Ланового, В. Плучека, Б. Ефимова, фрагменты бесед Ф. Медведева с деятелями культуры, касающиеся образа Е.А.Фурцевой, а также отрывки из воспоминаний и упоминаний…В книге использованы фрагменты из воспоминаний выдающихся деятелей российской культуры, близко или не очень близко знавших нашу героиню (Г. Вишневской, М. Плисецкой, С. Михалкова, Э. Радзинского, В. Розова, Л. Зыкиной, С. Ямщикова, И. Скобцевой), но так или иначе имеющих свой взгляд на неоднозначную фигуру советской эпохи.

Нами Артемьевна Микоян , Феликс Николаевич Медведев

Биографии и Мемуары / Документальное
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?

Михаил Александрович Полятыкин бок о бок работал с Юрием Лужковым в течение 15 лет, будучи главным редактором газеты Московского правительства «Тверская, 13». Он хорошо знает как сильные, так и слабые стороны этого политика и государственного деятеля. После отставки Лужкова тон средств массовой информации и политологов, еще год назад славословящих бывшего московского мэра, резко сменился на противоположный. Но какова же настоящая правда о Лужкове? Какие интересы преобладали в его действиях — корыстные, корпоративные, семейные или же все-таки государственные? Что он действительно сделал для Москвы и чего не сделал? Что привнес Лужков с собой в российскую политику? Каков он был личной жизни? На эти и многие другие вопросы «без гнева и пристрастия», но с неизменным юмором отвечает в своей книге Михаил Полятыкин. Автор много лет собирал анекдоты о Лужкове и помещает их в приложении к книге («И тут Юрий Михайлович ахнул, или 101 анекдот про Лужкова»).

Михаил Александрович Полятыкин

Политика / Образование и наука
Владимир Высоцкий без мифов и легенд
Владимир Высоцкий без мифов и легенд

При жизни для большинства людей Владимир Высоцкий оставался легендой. Прошедшие без него три десятилетия рас­ставили все по своим местам. Высоцкий не растворился даже в мифе о самом себе, который пытались творить все кому не лень, не брезгуя никакими слухами, сплетнями, версиями о его жизни и смерти. Чем дальше отстоит от нас время Высоцкого, тем круп­нее и рельефнее высвечивается его личность, творчество, место в русской поэзии.В предлагаемой книге - самой полной биографии Высоц­кого - судьба поэта и актера раскрывается в воспоминаниях род­ных, друзей, коллег по театру и кино, на основе документальных материалов... Читатель узнает в ней только правду и ничего кроме правды. О корнях Владимира Семеновича, его родственниках и близких, любимых женщинах и детях... Много внимания уделяется окружению Высоцкого, тем, кто оказывал влияние на его жизнь…

Виктор Васильевич Бакин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии