Королева жуков

– Если тебе повезло и ты живёшь в благополучной стране, то сможешь покупать достаточно разнообразные овощи, но не везде можно так прокормиться. Однако есть возможность разводить животных с высоким содержанием протеина, не занимающих много места и потребляющих совсем немного корма.

– Мясо насекомых? – догадался Даркус, хотя он впервые слышал, чтобы насекомых разводили на мясо.

– Протеин насекомых, – уточнил профессор, снял зубами сверчка со шпажки и начал бодро жевать. – У нас на Западе странное отношение к насекомым. Нам и в голову не приходит их есть, но в один прекрасный день у нас может просто не остаться выбора. Хотя в некоторых роскошных ресторанах из насекомых давно готовят самые дорогие блюда.

– Неправда! – фыркнула Вирджиния.

– Правда! В Дании есть чудесный ресторан, где подают муравьёв со вкусом мяты.

– Так все эти аквариумы в прихожей?.. – Даркус, догадавшись, оглянулся через плечо.

– Моя миниатюрная ферма насекомых. Я сам выращиваю себе еду. Люблю, чтобы она была как можно более свежей. Насекомых я убиваю гуманным способом – замораживаю. Все мои насекомые предназначены в пищу – кроме тех, что в комнате для медитаций. Хочу ещё написать кулинарную книгу о насекомых, – с гордостью прибавил профессор. – Сейчас я на пенсии, есть время заняться этим всерьёз.

– Кулинарную книгу о насекомых никто не купит! – заявила Вирджиния.

– Я стараюсь придумывать такие оригинальные рецепты, чтобы получалось вкусно. – Профессор Эпльярд вежливо улыбнулся Вирджинии. – Вы мне очень поможете, если попробуете и скажете своё мнение.

– Ага, Даркус, попробуй! – У Вирджинии глаза загорелись.

– Сама попробуй, – парировал Даркус.

– Попробую, если ты попробуешь первым, – с вызовом ответила Вирджиния.

– Паука или сверчка? – спросил Даркус.

– Паука.

– Мне же необязательно есть? – прошептал позеленевший Бертольд.

– Ты должна съесть его целиком и проглотить! – сказал Вирджинии Даркус, беря с тарелки самого маленького паучка.

– Договорились!

Вирджиния взяла двумя пальцами поджаристого арахнида.

Они уставились друг на друга и одновременно приступили к делу.

Даркус затолкал паука в рот целиком и попробовал замычать, якобы от удовольствия, но получилось больше похоже на стон. Вирджиния мужественно откусила одну лапку, изо всех сил скрывая, как ей противно. Бертольд захихикал, обеими руками зажимая себе рот. Даркус постарался освободить свой разум от посторонних мыслей и сосредоточиться на вкусе, но всё время невольно представлял жирного мохнатого паука у себя во рту.

Профессор Эпльярд подался вперёд:

– Ну как? Чувствуется привкус орехов?

Бертольд чуть не лопнул со смеху, глядя, как Даркус и Вирджиния отчаянно жуют и с трудом глотают.

– Не такая уж и гадость, – сказал наконец Даркус, скривившись.

Вирджиния держала половинку паука подальше от себя, как будто что-то жутко вонючее.

– Прекрати ржать, не то я тебе его сама скормлю!

Она вдруг ткнула пауком в Бертольда, и тот от неожиданности взвизгнул.

– Ну зачем поднимать столько шума? Они на самом деле не так плохи на вкус. – Профессор палочками подцепил ещё одного тарантула, поперчил и сунул в рот. – Возможно, вам надо было обмакнуть свои порции в ореховый соус.

– Возможно, – ответил Даркус, на самом деле сомневаясь, что с соусом паук станет съедобнее.

– Подумайте вот о чём, – сказал профессор, – гамбургер вы едите спокойно, так?

Даркус кивнул.

– А почему есть корову менее странно, чем паука?

– Так ведь гамбургер не похож на корову! – Вирджиния помахала недоеденным тарантулом. – А этот паук выглядит как паук!

– Может, если бы выглядел по-другому, было бы легче, – согласился Даркус.

– Наверное, в этом всё дело. – Профессор Эпльярд кивнул. – Для нас важно, как выглядит еда, какой у неё вкус и запах, а где-то людям не до этих тонкостей, лишь бы с голоду не умереть.

Даркус задумался над словами профессора. Попробовал представить, что голоден – голоден по-настоящему, как бывает, когда идёшь домой после уроков и знаешь, что до ужина ещё несколько часов. Он взял шпажку со сверчками, обмакнул в арахисовый соус и зубами снял с неё сверчка по примеру профессора.

– Вообще-то сверчки ничего, – объявил он.

– Благородные животные! – воскликнул профессор. – Твой отец без ума от жуков, а моя любовь – сверчки. Их пение так успокаивает!

– Пение?

– Да. – Профессор встал и, подойдя к дальней двери, чуть-чуть приоткрыл её. – Идите сюда, послушайте!

В комнате за дверью слаженно стрекотал целый хор сверчков.

– Это моя комната для медитаций, – объяснил профессор Эпльярд, шире открывая дверь.

В комнате был полумрак – все окна завешаны белыми льняными шторами, на паркетном полу синяя циновка, и больше ничего, к стенам прислонены сухие ветви размером с небольшое деревце. А на ветвях сидели сотни сверчков и пели свою печальную песенку.

Даркус провёл языком по зубам. Ему стало стыдно, что он съел сверчка.

Профессор улыбнулся.

– Я прихожу сюда, когда хочу очиститься от посторонних мыслей и подумать о смысле жизни.

– У вас целая комната специально для думанья? – удивилась Вирджиния.