Королевская кобра

Господин ушел, а я так и продолжала пребывать в оцепенении. Чем объяснить его легкомыслие? Толком меня не зная, сообщил свое имя. Неужели мое притворство оказалось настолько успешным, или он меня проверяет? Может, назвал имя врага, чтобы я навела на него порчу? Как жаль, что не умею этого делать. А раз не умею, надо продолжать искать выход из гарема. Марна! Она должна уже оправиться.

С этими мыслями я покинула зал приемов и поспешила в спящий гарем.

Служанку я нашла в своих покоях. Свернувшись клубочком, она спала на полу рядом с кроватью.

– Марна, – негромко позвала я.

Девчонка завозилась и отерла влажный лоб, а я вспомнила, как мы с Малати танцевали после увеличенной порции яда. На мгновение стало жаль несчастную, захотелось дать ей возможность спокойно оправиться, если бы подобная слабость не была опасна для меня самой.

«Я смогла справиться, сможет и она», – решила я и снова позвала:

– Марна, вставай.

Служанка вскочила, растерянно осмотрелась и широко зевнула.

– Нейса-джи, я не спала. Я только на секунду прикрыла глаза, – затараторила она. Марна хоть и выглядела немного бледной, но в ней не было ни намека на вялость – выносливая девочка. – Зачем вас вызывал господин Марвари? – пытливо заглянула мне в лицо.

– Узнать, как дела в гареме. Не ссорятся ли жены, не обижают ли наложниц, – я решила не распространяться о том, как мы проводили время. Не хватало еще, чтобы кроме старшей жены, на меня ополчились и остальные, а с ними и наложницы за то, что краду господина их ночей. – Ты помнишь, что должна показать мне, как в гарем проникают посторонние?

Марна сразу сникла, но деваться было некуда и, вздохнув, она нехотя поплелась к выходу.

Перевязав сари, чтобы оно напоминало мужское дхоти и не мешало идти, я двинулась следом.

Освещая путь дрожащим пламенем свечи, мы спустились на несколько ярусов и оказались прямо над покоями старшей жены.

Марна приложила палец к губам и свернула за угол. Часть казавшейся сплошным камнем стены подалась под ее руками и открыла зияющий чернотой проход.

Мать-Богиня! Это не дом, а какая-то путаница ходов и переходов.

– Что это? – одними губами спросила я.

– Проход. Если на дом нападут, и враг проникнет в гарем, чтобы жены и дети могли спастись.

– Неужели в гарем так просто попасть с улицы? – не поверила я.

– Нет, – Марна покачала головой. – Пойдемте.

Она пропустила меня и вернула часть стены на место. Мы шли осторожно, стараясь не касаться влажных стен, пахло сыростью и плесенью. Через некоторое время воздух посвежел, и пламя свечей задрожало.

– Я не пойду дальше, – услышала я голос Марны и обернулась. Служанка уже сильно отстала и сейчас вжималась в стену, словно хотела пройти сквозь нее и спрятаться. Что же ее так напугало, что такого страшного ждет меня в конце длинного коридора?

Соленый ветер путался в складках тонкого шелка, трепал волосы и холодил кожу, но я продолжала идти, пока очередной порыв не затушил свечу, а я не оказалась на узком карнизе, нависшем над черными волнами.

Женщина-луна, укрывшись мерцающим небесным пологом, смотрелась в зеркало-море, и сияние ее лица, оставляло на темной ряби светящуюся дорожку. Она убегала вдаль, приглашая в свой таинственный мир. Где-то там, в конце этой дорожки, остались мой брат и подруга. Малати скорее всего уже вышла замуж. Помнит ли она обо мне или успела забыть?

Под ногами тяжело вздохнуло море, прохладные брызги упали на лицо, и я вспомнила, зачем сюда пришла. Внимательнее присмотрелась к почти отвесной стене – должны же были жены как-то отсюда спуститься, а ночной гость – подняться.

От карниза, на котором я стояла, виднелись небольшие уступы. Казалось, они спускались прямо к воде. Я присмотрелась – волна ударилась о стену и отступила, оставив на камне брызги и заблудившийся в них свет луны.

Только благодаря этому смогла разглядеть узкую тропинку, едва возвышающуюся над облизывающими стену волнами. Чтобы на нее попасть, нужна ловкость и определенный навык. Не каждый мужчина сможет вскарабкаться по стене, а тем более изнеженная в гареме женщина. Скорее всего, жены с этого карниза должны были перейти сразу на корабль, но, в его отсутствие, мне придется попробовать спуститься по скользким от сырости уступам.

Сандалии пришлось оставить на карнизе, и, цепляясь за уступы, я спускалась к морю. Дело двигалось довольно споро, и вскоре теплая вода коснулась ног. Волны накатывали, разбивались о камни и, шипя и цепляясь за ноги, отступали.

Пожалев, что ничего не взяла, чтобы прикрыть голову, я побежала к храму – там точно можно достать яд, да и деньги Малати оставлять не хотелось.