Королевская кровь-11. Чужие боги

— Я не болтаю о том, что должны говорить сами люди, — покачал головой Мастер. — Спросишь у нее сам. Я с тобой говорю про тебя. Ты весь как на дыбы стал, когда эта Рудлог появилась в дверях. Не ври себе. Ты влюбился еще тогда.

Макс помолчал, всматриваясь в себя. Рядом с Мастером это получалось легче.

— Нет, — сказал он наконец. — Это случилось раньше. Когда я причинил ей боль.

«Только я этого не понимал. Когда она пыталась меня переупрямить. Когда увидел, как сосредоточенно и восхищенно она смотрит на меня перед взломом — и, возможно, из-за этого надавил слишком сильно. Когда организовал семинары для студенток, чтобы видеть ее. Взглядом искал ее в коридорах».

Дракон удовлетворенно кивнул.

— Великая Мать еще и справедлива. Я говорил, что ты уже наказан, Макс. Богиня отдаляет от своей милости плохих и безнадежных людей, но когда хороший человек оступается, дает ему искупление. И не будь Лортаха, ваши судьбы все равно были бы сплетены — так или иначе тебе пришлось бы заботиться о ней.

— Они и так сплетены, — неохотно ответил Тротт. — Она дочь моего друга, которого я убил, Четери.

Дракон присвистнул.

— Великая Пряха!

— Я мог бы быть ее отцом.

— А я мог вырезать весь Рудлог. Но я не стал мясником, а ты — ее отцом, так стоит ли печалиться о том, чего не случилось? — Чет заработал челюстями, перемалывая тонкую косточку. Крысозубы разочарованно защелкали. — Расскажи мне про своего друга, Макс. Я знаю, что такое омывать руки в крови тех, кого любишь. Расскажи мне. Мертвые, когда вспоминаешь о них, на мгновения возвращаются к нам, живым. Ты расскажешь о нем, а я узнаю тебя.

Тротт оглянулся на принцессу — она все так же спала, периодически болезненно посапывая.

— Она спит, — повторил Четери понимающе.

Макс взял прутик, сунул его в огонь и, глядя на то, как он тлеет, начал говорить. И действительно, пока звучали слова, пока звучало имя друга в ночи другого мира, ему казалось, что Михей сидит с ними у костра и тоже слушает их общую историю. От знакомства в университете до смерти в Верхолесье.

— Когда-то я убил своего лучшего ученика, — проговорил Четери, когда Тротт замолчал. — Его звали Марк Лаурас. Проучись еще немного, и он смог бы одолеть меня — так страстно он любил бой и так чувствовал ритм. Но он выбрал верность государю, а я взял на себя обет заботиться о его детях. Светлана — далекая правнучка моего ученика. Мой обет свел нас, притянул друг к другу. Так бывает, и это правильно. Хорошо, что ты взял в жены дочь того, кого убил. Вас притянуло, и это правильно. Плохо, что ты решил умереть, но не трогать ее. Я понимаю почему, но хочу услышать тебя. Почему, Макс?

Тротт, все еще переживающий пустоту после разговора, повернулся к принцессе.

— Посмотри на нее, — сказал он глухо, и Четери оглянулся. — Она пережила столько, сколько не каждому мужчине по силам. Столько страха, горя, боли. Я не хочу остаться для нее человеком, который воспользовался ею, чтобы выжить. И не хочу умирать трусом. Да и жить трусом не хочу.

— Любовь все-таки заставила тебя делать глупости, — усмехнулся Чет. — Но это я могу понять. Совсем недавно видел такого же упрямца. Однако ей будет больно.

— Она справится, — уверенно сказал Тротт. — У нее хватит сил.

Они снова помолчали.

— У меня есть просьба, — проговорил Макс наконец. — Обещай, что исполнишь ее.

— Обещаю, — незамедлительно откликнулся Мастер.

— Что бы ни случилось, — сказал Тротт, — принцесса должна войти в портал. И войти первой. Проследи за этим, Четери, если я не смогу.

— Не боишься навлечь гнев Отца? — поинтересовался дракон серьезно.

— Он бы сделал то же самое для своей супруги, — ответил Макс, чуть улыбнувшись, и Четери, хохотнув, кивнул. — Я доживу до портала, Мастер. Но Алина должна войти в него первой.

Часть 1. Глава 12

22 апреля по времени Туры, Лортах, Алина

Принцесса проснулась в утренних сумерках от свиста клинков и запаха свежесрезанных листьев. Всю ночь ей было удивительно тепло — как раньше, когда она спала рядом с лордом Максом. Сонная, она повернулась лицом к костру и увидела, как невероятно быстро сражаются друг с другом Четери и Тротт.

Они оба были полуголыми, Четери был быстрее и сильнее, но она села, подтянув ноги к груди, и смотрела только на Тротта.

Трава рядом с ней была сильно примята, будто она ужасно крутилась во сне. Или будто с ней кто-то спал. На лапе паука, уже выгрызенной изнутри, висела выстиранная рубаха лорда Макса.

Спина и живот заболели, напоминая о проблеме, и Алина поспешно, пока были заняты мужчины, отступила за тушу паука. А когда вернулась, думая о том, что ужасно хочется помыться — Тротт уже стоял у костра и шевелил угли палкой. В яме запекались яйца, рядом на папоротниковых листах лежали остатки вчерашней добычи. Четери куда-то пропал.

— Я отведу вас к ручью, — сообщил инляндец, выпрямившись. Тело его блестело от пота, лицо было бледноватым, под глазами залегли тени. — Наденете эту, — рубаха, которую он бросил ей, была еще влажной. — Но сначала поешьте.

Алина прижала к себе сорочку, улыбнулась.

— Вы с утра очень заботливый, лорд Тротт. Хорошо выспались?