Королевская кровь 5

   - Я не святой, Лена, - медленно сказал Луциус, - но и у тебя были любовники. Последний - Фридо Дьерштелохт, да?

   - Да! – крикнула она с отчаянием и стукнула кулаком по стене. – Но все это началось уже после, Лици! Я верила поначалу… я думала, что ты оценишь меня. Но ты изменил мне сразу после свадьбы, ты пил и трахал в первый год все, что было похоже на женщину – думаешь, мне приятно было принимать тебя, когда я знала, что ты только что из борделя или из комнаты фрейлины? Как я могла отомстить? Как? Я не подзаборная девка, чтобы со мной так обращаться!

   - И ты решила отомстить, убивая ни в чем не повинных людей?

   Королева вдруг замолкла и, широко раскрыв глаза, провела по лбу ладонью. Открыла рот, силясь что-то сказать, и истерично захохотала, схватившись за шею, скользя по стене.

   - Боги, - простонала она сквозь то ли смех, то ли рыдания. – Боги, Лици. Ты так ничего и не понял. Я все-таки обставила тебя… боги, я уверена была, что ты все знаешь! Лици…

   Он снова шагнул к ней, снова схватил за плечо, за подбородок, поднял его – и ее величество дрожащим голосом произнесла:

   - Как ты думаешь, почему наши сыновья не оборачиваются до сих пор, Луциус? Почему Леннард не прошел малую коронацию?

   Король застыл, неверяще глядя на нее.

   - Я думал – прогневил чем-то Инлия, Лена. Думал…

   - Они не твои сыновья, - четко проговорила она. – Не твои, муж мой.

   Пальцы на ее плече сжались до хруста, но она даже не поморщилась, с горечью и тоской глядя в глаза мужчины, с которым прожила так долго. Такие похожие, как брат и сестра – потомки одного бога, рыжие, голубоглазые, сильные, знакомые с раннего детства.

   - Твое семя так и не дало во мне всхода, Лици.

   - Ты ошибаешься, - проговорил он глухо. – Я вижу их ауру. Я их отец.

   Она покачала головой – и король отпустил супругу, отошел на несколько шагов и сел на кровать, глядя перед собой. Ее величество тоже шагнула вперед, опустилась перед мужем на колени, взяла его руки в свои. На плече ее наливались синим пятна от его пальцев.

   - Технически, - прошептала она, - они твои двоюродные братья по отцу. Но мы же все близкие родственники, Луциус. Во мне больше половины крови Инландеров, а то и больше. Мы все похожи… наши ауры почти совпадают… Я думаю, что даже анализ крови не даст тебе однозначного ответа…

   - Дядя Людвиг? – в голосе ее супруга прозвучало столько усталого изумления, что жалость на какие-то мгновения смыла и горечь, и торжество, царившие в душе королевы.

   - Он был добр ко мне, - лихорадочно зашептала она, - он любил меня. И не настолько был старше. Утешал, когда ты уходил в загулы. Осушал мои слезы. Он стал для меня настоящим мужем, Лици. И он так был похож на тебя… так похож, только любил меня, любил! Он грел мою постель, пока ты тратил себя на шлюх и страдал по этой Кембритч. И он стал отцом наших детей. Ты не веришь, - она заглянула в его глаза, - не веришь, вижу… думаешь, так мщу тебе? Посмотри, я разрешаю… посмотри… я так устала это нести в себе, так устала, думая, что ты знаешь и молчишь…

   Луциус прикоснулся к ее влажному виску.

   - Я не хочу унижать тебя этим, Лена.

   - Тогда я сама расскажу, - ответила она тихо. – Он больше двадцати лет был моим тайным любовником, Луциус. Мы хорошо скрывались, очень хорошо. Хотя мне кажется, твой отец знал… Но потом Леннард не прошел малую коронацию… потом умер твой отец… и Людвиг задумался, что будет, если корона после твоей смерти при живых наследниках выберет кого-то из близких родственников… сына твоей сестры, например… или кого-то еще из первых номеров списка наследования…

   - Восстание тринадцать лет назад – ваших рук дело? – тяжело поинтересовался его величество.

   - Его, Луциус, его, - шептала королева и гладила его пальцы, колени. – Я была против, хотела рассказать тебе… но он сказал, сказал что будет скандал, что пойдет разрыв между Инляндией и Блакорией и что нужно не дать покрыть позором сыновей. Они же ни в чем не виноваты. Он заплатил, организовал все – задача была отвлечь внимание от столицы, и в мутной воде убрать всех, кто близок к трону, списав это на бунтовщиков. И получилось, хорошо получилось, но его слишком быстро подавили… А через полгода после этого он просто сгорел, будто проклял его кто или сверху кто разгневался, помнишь? Никто не мог помочь… И после я решила, что нужно завершить начатое, Луциус. Нужно расчистить очередь – силы нашей с Людвигом крови должно было хватить, чтобы обеспечить сыновьям место в первой двадцатке, но мы не могли рисковать… Фридо с самого начала был моим доверенным лицом. Он на крови клялся Гюнтеру защищать и охранять меня. Я привязала его к себе… он тоже любит меня, Луциус… все меня любят, кроме тебя. И его брата тоже использовали… я внушала… я ставила ментальные блоки. Фридо помог… нашел мага… я хотела, чтобы никто не узнал, никто не связал… не могли это узнать!

   - Нашелся один, - пробормотал его величество тяжело. – Нашелся один умник. Лена. Как, как Розенфорд не раскопал?

   Королева Магдалена выразительно глянула на него, и король вздохнул, потряс головой.