«
Отложив листки газеты, я некоторое время собирался с духом, чтобы позвать Говорну. Было страшно. Страшно, что сведения в газете могли уже устареть, и я не смогу до нее дотянуться, и в то же время я не знал, что буду говорить, если шаманка ответит. После того, как мы расстались, Говорна ведь может и не захотеть со мной говорить. Теперь-то я понимаю, что поступил как последний идиот. Минут десять я сидел, тупа пялясь в окно, и все никак не мог решиться. Вышел из-за стола, поднялся в свою комнату, сел на кровать.
«Говорна, ответь».
Расстояние было слишком велико – я сразу почувствовал шаманку, но ответ услышал, только приложив значительные усилия.
«Эрик! Ты жив! Немедленно уходи». – Я, в общем, не ждал, что гоблинша обрадуется, меня услышав, но все-таки не ожидал, что станет гнать, даже не выслушав.
«Говорна, ну прости. Я повел себя как последняя скотина, но у меня есть оправдание – я плохо соображал из-за болезни».
«Да при чем здесь это! Тебя ищут. Этот мэтр узнал, что мы забрали у того богатея, и решил, что ему тоже нужно. Нас догнали его люди, и теперь не дают дальше ехать. Ждут, что ты за нами придешь. Они хотят сами найти королевского наследника».
«Понятно. Где вы находитесь?»
«Ты нам не поможешь. Только тебя самого поймают, и кровь отберут!»
«Говорна, не тупи, – я даже разозлился. Больше на себя, конечно – если бы не мое идиотское решение сбежать, ничего такого бы не случилось. – Они ведь не знают, что мы можем держать связь. Рассказывай. Я в любом случае за вами приду, так не усложняй мне задачу».
Я ждал, что шаманка сейчас начнет упрекать. Если бы она спросила, где я был раньше, такой благородный, мне бы нечего было ей ответить. Но девчонка, кажется, решила не сыпать мне соль на раны. После небольшой паузы она все-таки ответила:
«Мы в доме этого мэра. И он Инге житья не дает».
Я не стал уточнять. Прошлый визит к лану Андре Комменсу не успел еще забыться.
«Я понял. Свяжусь с тобой, когда проберусь в город. И, Говорна, попроси за меня прощения у Инги».
«Вот еще! То, что ты соизволил за нами вернуться, еще не значит, что я сама тебя простила. Перед Ингой будешь сам извиняться, и я тоже еще подумаю, достоин ли ты вообще моей дружбы».