Королевская кровь. Книга 9

То ли сказывалось отсутствие ветра, то ли крылья окрепли, то ли возвращение домой ощущалось наконец реальным и близким — и это придавало сил, — но когда по сторонам замелькали зеленые горные склоны, с которых срывались тонкие нити водопадов, а внизу, в папоротниковых зарослях, начали проглядывать красные скалы и каменные чаши озер, заполненные буроватой водой, Алина поняла, что почти не устала.

Долина, запертая между невысокими горами и потухшими вулканами, была узкой, мирной и тихой. Внизу, у исходящих парком водоемов, щипали высокую траву мелкие, размером с собаку, косули, в лесу порхали и пели птицы. Профессор пролетел над горным уступом: по широким ступеням, покрытым белесыми и красноватыми наплывами солей, стекала дымящаяся вода, широкой шумной вуалью падая с высоты трехэтажного дома в маленькое озерцо, окруженное зеленью. У этого озерца Тротт и опустился. Алина, сняв сумки, скинула и обувь с обмотками и, с удовольствием топчась по траве, присела у воды, чтобы попробовать ее ладонью.

— Теплая, — прошептала она, ощущая настоящее благоговение. Посмотрела на льющиеся сверху струи водопада, которые дробно били по воде метрах в четырех от берега, и повернула голову к инляндцу. — А далеко отсюда до долины Источника, лорд Макс?

— Не меньше шести часов, — ответил он, тоже склоняясь над озерцом и умываясь.

— Так может, не стоит терять времени? — предложила она тихо. — Полетим дальше, и ночью будем уже у цели.

Желание вернуться домой было куда сильнее потребности отдохнуть.

Тротт покачал головой, вытерев лицо ладонями и встряхнув ими.

— Это вы сейчас так говорите. После перевала и высот нынешний перелет кажется легким, но это обманчиво. Пройдут час-два, и силы резко кончатся. Будете просить остановку.

— Не буду, — упрямо проговорила принцесса, вставая и складывая руки на груди.

Профессор, направляясь к сумкам, усмехнулся.

— Тогда просто рухнете на лету. Ваше высочество, я приказываю отдыхать. Эти два часа ничего не решат, а здесь очень удобное и знакомое мне место привала. Прекратите сверкать глазами, я вас, конечно, очень боюсь, но решение не изменю.

Алина фыркнула, улыбаясь. Ей очень нравилось, когда он начинал так подшучивать.

— Вы ужасная язва, лорд Макс, вы знаете об этом?

— Не может быть, — откликнулся он еще более едко, натягивая на лук тетиву. — Сходите искупайтесь, Алина. Кипятка тут нет, вода теплая и в озере, и в водопаде. Я пока разожгу костер и поохочусь, раз есть возможность — нужно приберечь сушеное мясо, мало ли что нас ждет впереди.

Внутри кольнула тревога, и пятая Рудлог потерла ладонью глаза. Вдруг навалилась усталость.

— Вы думаете, Источник не сможет отправить нас домой?

— Я не знаю, — сказал Тротт, подняв на нее взгляд. — Я знаю только то, что всегда нужно быть готовым к худшему развитию событий.

— Да, — понуро согласилась Алина. Вздохнула. — Я сама разожгу костер, профессор. — Она достала нож и небрежно махнула им в сторону чащи. — Идите.

— Да, моя госпожа, — отозвался он с иронией, и принцесса, уже срезая слой дерна, с упреком покосилась на него. Лорд Макс усмехнулся, прилаживая на пояс колчан со стрелами:

— Не обижайтесь. Когда я слышу в вашем голосе эти повелительные нотки, не могу удержаться.

— Ну почему вы все-таки такая язва? — пробормотала она с притворным возмущением. — Прямо как моя сестра Марина.

— Роскошный комплимент, — похвалил он невозмутимо.

— Вот опять, — Алина сурово сдвинула брови, но не выдержала, засмеялась, освободив наконец площадку для костра от травы. И тут же погрустнела:

— Я только что поняла, что почти не вспоминаю о родных. Словно абстрагировалась от них. Иногда мне кажется, что и Туры никакой нет, она мне приснилась, и придется всю жизнь прожить здесь.

— Это компенсаторное, — уже совершенно нормальным и серьезным тоном сказал Тротт. — Вы и так в постоянном стрессе, психика отсекает лишние переживания. Вы все равно не способны изменить ситуацию, так зачем тревожиться и тратить силы? — Он хлопнул по колчану и направился в лес. — Хозяйничайте, принцесса. Я скоро вернусь.

Солнце село окончательно, долина погрузилась в темноту, и включилось ночное зрение. Алина нарезала и наколола ножом сухих веток, быстро разожгла костер — искры из-под кремня так и летели. Набрав воды в котелок, поставила ее кипятиться и только затем пошла к озеру. Поколебавшись, решила не оставлять пропыленную сорочку на себе, а сняла ее и, оглядываясь, торопливо потерла и прополоскала в озере, а следом повесила на ближайшее дерево. И сама вошла в воду, умирая от удовольствия. Дно было каменным, покрытым тонким слоем песка и ила, и Алина, счастливая до невозможности, долго оттиралась от грязи и промывала волосы. Раз за разом она намазывалась мягким илом, похожим на мыло, а затем вставала на каменную ступеньку под теплые струи широкого водопада и закрывала глаза, обмываясь.