Королевская любимица (СИ)

― Почему? Владеет же он каким-то искусством, раз вы так полагаетесь на его умения, ― в некоторой степени сварливо поинтересовался король. Серсея поймала взгляд Франциска в зале; брат устало закатил глаза ― если кого-то и веселили подобные придирки Генриха, то его семья порядком от них устала, понимая, насколько велика роль Нострадамуса в их жизни. В моменты опасности, часто именно провидец спасал детей, да и Екатерина часто оказывалась спасена лишь его нереальному таланту фармацевта. Случай с переливанием крови ― о котором никто не знал, но о котором Серсея не могла забыть ― был ярким тому подтверждением, и Серсею с Екатериной точно убедил в том, что дар Нострадамуса незаменим.

По крайней мере дочь Медичи считала, что мужчина заслуживает лучшего к себе отношения от короля, но все ее аккуратные доводы на этот счет вызвали лишь насмешку короля.

У Нострадамуса, как и в случае с танцем, не было выбора ― мало ли что взбредет королю в голову, посмей он отказаться. Поэтому Серсея ― как и все ― с интересом наблюдала за тем, как прорицатель по картам делает предсказания. И, как Екатерина, она смогла отличить настоящие предсказания от «банальностей», как их назвал Генрих, которыми мог повеселить любой картежник на рынке.

Услышав настоящие пророчества, Екатерина и Серсея переглянулись; королева сжала ладонь в кулак, и только это ее выдало. Но никто этого не увидел ― все были увлечены прорицателем, даже Генрих. Серсея хорошо знала то растерянное и даже болезненное выражение лица, которое исказило Нострадамуса ― так приходили настоящие видения. Его видения бывали запутанными, но всегда оставались красочными, они неизменно представляли собой яркие картины будущего, и причиняли боль. Один раз, будучи маленькой, она осмелилась спросить Нострадамуса об этом. Тот грустно улыбнулся, и сказал, что будто раскалённые иглы втыкают ему в голову.

Поэтому, вряд ли Генрих понимал, на какие муки, пусть и краткие, обрекает ни в чем неповинного мужчина.

Когда Нострадамус с честью выдержал «развлечение» короля, и даже получил от него какое-то, пусть и ироничное, одобрение, Серсея не могла сдержать облегченный вдох. Она отвернулась, надеясь, что ее через чур пристальное внимание останется незамеченным, и Камила снова начала мешать карты, надеясь возобновить прерванное раскладывание пасьянса, но то ли вздохнула Серсея слишком громко, то ли Генрих намеревался получить от Нострадамуса намного больше ― следующее предложение обожгло принцессу, как хлыст по спине.

— Серсея, дорогая, может, ты тоже вытянешь карту? Нострадамус, предскажите будущее и моей дочери.

Серсея резво, раздраженно обернулась, смерив отца недовольным взглядом. В глазах Генриха она рассмотрела уже знакомые искры, которые говорили только об одном: ему опять было скучно. Скучно, как и несколько дней назад на празднике в честь приезда Мадлен. И почему, когда короля одолевало подобное чувство, он пытался столкнуть прорицателя и свою дочь, какой в этом был смысл?

— Это лишнее, ― попыталась возразить Серсея, потому что в отличие от танца, тут у нее была возможность отказаться, не навредив никому из забав Генриха. Лучше прослыть принцессой, которая постеснялась ― или побоялась ― узнать свое будущее, чем услышать что-то по-настоящему правдивое,

— Давайте, Нострадамус, ― будто не услышав дочь, подначивал Генрих. Прорицатель обречённо приблизился к Серсеи, неопределённо махнув рукой, предлагая ей выбрать карту. Серсея подошла к делу со всей ответственностью ― пораздумав пару минут, она потянулась к одной из карт в колоде, но не успела вытянуть ее, как Нострадамус сказал:

— Вы выйдете замуж в скором времени.

Серсея впервые подняла глаза прямо на него, встретившись с обжигающим, пусть слегка и рассеянным взглядом прорицателя. Он видел, и видел по-настоящему, не в угоду словам Генриха. И он увидел это ― ее замужество. В глазах Нострадамуса будто клубился туман, он смотрел одновременно на принцессу, и вместе с тем ― сквозь нее.

Кто-то пораженно ахнул, гости зашептались. Судя по тому, как резко выпрямился Генрих, и как поддалась вперед Екатерина, они оба не ожидали такого. Честно признаться ― вряд ли кто-то вообще ожидал такое.

— За кого? ― слегка хрипло спросила Серсея, но в оглушающей тишине ее вопрос прозвучал громко. Она знала, что после видений, Нострадамусу нужно время, чтобы слегка прийти в себя, выстроить последовательность видения ― очнуться, проще говоря. И обычно, Серсея не позволяла себе задавать вопросы сразу, но тут… Это не тоже самое, что предсказание о том, что в десять лет ей подарят лошадь ― говорилось о ее замужестве.

Нострадамус вздрогнул, будто только сейчас заметив принцессу, поняв, что обращаются к нему. Мужчина посмотрел прямо на нее и пространственно ответил:

— За человека, которого вы знаете всю свою жизнь. Кто-то из вашего близкого окружения.