Королевская прислуга (СИ)

– Скучно, – наконец-то решился просипеть он. Голос все еще плохо слушался его, и слова напоминали сны, которые иногда приходили – полные пламенного блеска золота, яркие и одновременно страшные.

Отец вздохнул, и он услышал его голос, прямо у себя в голове. Почувствовал огромное присутствие чего-то знакомого и убаюкивающего.

«Сиди спокойно. Скоро закончим».

Он издал недовольное горловое ворчание и потянулся, растягивая все, даже каждый палец на лапах. Высунул раздвоенный язык. Улегся на бок, свесив голову с отцовской ноги.

А потом ему на глаза попалась ленточка. Золотая, как его собственный хвост. Красивая, с фиолетовыми шариками на вышивке, похожими на непонятные колючие цветы. Ее кончик, совсем маленький, с его коготь, торчал из-под кромки отцовских штанов: прямо там, где высокий сапог поднимался над коленом.

Лаурундо покосился на отца, грозного и неподвижного, золотым глазом. Отец с непроницаемым лицом слушал кого-то из майар, всего в черном.

Маленький дракон попытался потянуть ленточку: сначала когтями правой лапы, очень осторожно. Затем вновь покосился на отца, но тот был занят. Так что Лаурундо воспользовался моментом и изо всех сил дернул ленточку зубами – вышитая и блестящая, она оказалась невкусной, но приятно попадала между зубов жестким краем. Ему захотелось поиграть с ней где-нибудь еще.

Он заскреб лапами, оживившись, и плюхнулся на пол.

Поначалу Лангона не занимала возня Лаурундо: он привык, что Machanaz оберегал дитя собственного колдовства и считал необходимым, чтобы дракон, даже не запоминая всего, наблюдал за визитами просителей в тронном зале, где каждый мог лично молить Короля Арды о милости.

В конце концов, его обязанностью было дотошное запоминание всех просьб, которые действительно заслуживали внимания. Но когда молодой дракон шлепнулся на пол, издав громкое булькающее вяканье, которое разнеслось по тронному залу звучным эхом, на Лаурундо обратил внимание каждый. Даже Machanaz, пусть он и не потребовал даже жестом вернуть дракона на место, пока тот крутился на полу, словно винтовой бур, и что-то трепал зубами и лапами.

Приглядевшись, он понял, что Лаурундо играл с золотой лентой.

«И где он ее взял?»

Лангон не знал, где дракон мог ее достать. Ситуация выглядела достаточно неловкой, чтобы орки, не обладавшие чувством такта и воспитанием подобно майар, начали пялиться во все глаза на юное создание.

Лангон прочистил горло, привлекая внимание к тому, что сброд явился в тронный зал не глазеть на дракона. Но Machanaz и бровью не повел, отослав орков коротким жестом.

– Просьба услышана. Если вы действительно обнаружили залежи этого металла, мы сделаем воздуховоды. Майрон, отправь рабочих и проследи, чтобы в этом месторождении оказалось именно то, что они пообещали. Лангон, обеспечь эдикт, если они не лгут.

Тар-Майрон, облаченный в красно-кирпичный дублет с тусклой бронзой, кивнул.

– Исполню, Machanaz.

Лангон нахмурился, выводя на пергаменте пометку. Как ни отвратительно, но его внимание теперь занимали вовсе не эдикты.

«Дракон, который играет у всех на виду в тронном зале! Какой стыд! Проклятье, да откуда эта лента? Может, вытащил из косы?»

Королевский глашатай бросил короткий взгляд на прическу Мелькора.

«Нет, косы сегодня без них. Так откуда?»

Лаурундо тем временем, прыткий до неприличия, уполз к основанию одной из колонн. Его счастливое похрюкивание и повизгивания слышались даже сквозь голос больдога, что излагал очередную просьбу – на этот раз совершенно абсурдную, о нехватке сил на добычу угля.

На этот раз попытки Лангона сосредоточиться на работе оборвал странный звук, который издал Тар-Майрон: все равно что подавился собственной слюной.

«Да лучше б насмерть – так, чтобы фана скинул, но ты живучий».

Machanaz почему-то бросил на него испепеляющий взгляд: весь оправился, встряхнулся, будто птица, вычистившая перья в пыли, и одним движением накрыл складками пышного плаща правое колено.

«Мне не показалось?!»

На мгновение… нет, это было невозможно!

Лангон мог поклясться собственной должностью, что на считанные секунды увидел полоску обнаженного колена между сапогом и штаниной.

«Быть не может. Из всего возможного дракон украл подвязку?! Подвязку?!»

Он бегло оглянулся на Тар-Майрона, растерянный, но комендант крепости сохранил издевательски невозмутимое и неуловимо глумливое выражение лица.

«И что теперь делать?! Бежать за Лаурундо?!»

Ответом был грянувший в голове голос.

«Сидите на месте! Оба!»

Майрон едва сдержал смех, когда понял, что произошло.

Он с трудом перечислил бы все выходки Лаурундо, которые дракон устроил, на свой лад исследуя мир новорожденным разумом. Мелочи, разумеется, с вылупления нравились блестящие вещи, но подвязка?

«Как неприлично. Ай-яй. Все подданные увидят вышитую чертополохом золотую ленту и голую коленку, на которую не положено смотреть ничьим глазами, кроме вот этих».