Королевские шахматы (СИ)

Он поднял стакан чуть выше головы, как бы чокаясь с изображением. Выпил, закусил. Я протирал кружки полотенцем.

Поднял на меня глаза.

-- Вы знаете, кто на фото, где она сделана и когда?

-- Нет, мсье. Но она вам дорога, судя по вашей реакции.

-- На фото... -- он сделал глубокий вдох, загоняя рыдания внутрь. - Фотография сделана двадцать второго июня две тысячи седьмого года. В Афганистане в долине Сангин провинции Гильменд. А на следующий день, двадцать третьего июня, двое с этой фотографии, -- он снова сделал глотательное движение, загоняя слёзы внутрь, махнул пальцем, мол, налей. -- в результате ракетной атаки погибли сержант Калле Торн и младший сержант Яако Карукс. Еще четверо получили ранения - двое из них тяжелые, они так и остались калеками.

Я налил. Он снова махнул.

-- Вот, что значит для меня эта фотография.

Я вышел в зал, собрать посуду, принять заказ, протереть столики, поставил в окно кухни грязную посуду, подошёл к фото, как будто впервые её увидел.

Налил Тамму порцию. Протянул.

-- За счёт заведения. Я увидел, что вы там, на фотографии, только моложе и небритый.

-- Да. - кивнул, выпил. - Я. Вы правы. Моложе, полный идеалов. Идиот! Не так, конечно, как в 1995. Но, всё равно. Наивный, полный иллюзий, идеалов. Считал, что спасаю мир, планету от террористов. А сейчас эти террористы пришли в Европу под видом беженцев, и европейцы аплодируют им. Парадокс жизни. Вот и спрашивается, за, что воевал я сам, и за что погибли они? - он снова поднял глаза на фотографию.

-- Мсье, это политика. - поддержал разговор я.

-- Да. Политика. Давным-давно я воевал в Чечне.

Я поднял удивлённый взгляд на него.

-- Да-да. Воевал в России. Там тоже были исламские террористы, арабы. Но в Европе твердили, что в Чечне - рост национального самосознания и нужно помогать партизанам против русских войск. И помогали всем миром. Помогали теорристам. Но там их сумели победить. Но они пришли в Европу. В Чечне у меня не было потерь. Чего не скажешь про Афганистан.

-- Мсье желает ещё заказать горячего? - поинтересовался я.

Он подумал.

-- Давай рыбу. Мяса уже достаточно.

-- Кофе?

-- Давай кофе. Сделаю перерыв. - было видно, что подполковника "развозило".

Кофе, так кофе. Медленно потягивал огненный крепкий, какой смог сделать, напиток без сахара, кивнул на бутылку водки.

-- Вы пьёте коньяк, который не сделали во Франции? Или шампанское?

Я усмехнулся в ответ.

-- Это невозможно, мсье. Это не коньяк и не шампанское. Это нечто в бутылке, которое так называется. Но их нельзя отнести к этим благородным напиткам.

-- Согласен. То же самое с водкой. Она может быть только русской. Всё остальное, как правильно заметили, некая субстанция бутылке с надписью "Водка". Пусть даже она и будет казаться и мягче, даже с какими-то парфюмированными отдушками, Но это не та водка, которая есть в классическом исполнении. Даже водка, выпущенная во Франции, Америке по старинным русским рецептам, и то, уже не то. И это не просто смешать воду и спирт. Это будет не водка, а просто водно-спиртовая смесь, но не водка. В ней нет поэзии, души.

-- Чего? - переспросил я.

-- Ничего. - устало махнул он. - Проехали. Забудьте. Вам не понять. - помолчал. - Вот, фотография сделана 22 июня. Что это дата говорит для вас?

Я закатил глаза к потолку, тщательно делая вид, что вспоминаю.

-- Вряд ли что-нибудь эта дата говорит мне.

-- Это дата начала войны Гитлера с Россией. Она тогда называлась Советским Союзом.

Я резко отреагировал:

-- Мсье знает, когда Гитлер напал на Францию - мою Родину?

-- Нет. Мсье не знает. - Тамм отрицательно покачал головой.

-- Десятого мая одна тысяча девятисот сорокового года. Нас в школе учили. Сейчас в школах не учат. Вообще забыли ту войну. Ну, было когда-то. Было и прошло. Кто сейчас вспомнит про столетнею войну.

Тамм покачал головой.

-- Тогда была первая попытка организовать первый ЕС. Германия, во главе с Гитлером. Неплохо получилось же! Минимум сопротивления. Заводы потом работали на экономику Германии. На войну против Советского Союза. Сейчас ЕС, НАТО. Все работают против России. Модернизация. И все довольны. Население занято на производстве. Не лезет в политику. Нет сопротивления. Антиглобалисты объявляются нигилистами, отщепенцами, сумасшедшими. Примерно также как и русские, которые не идут в кильватере.

-- Вы же не русский. - пошёл на провокацию я. - Отчего же вы так печётесь о них? Если я не ошибаюсь, судя по вашей форме и нашивкам на ней, вы из Эстонии. Так?

-- Правильно. Я не этнический русский. Я - эстонец. И горжусь этим. Но родился в СССР. И считаю своей Родиной не просто маленькую республику, а огромный, великий Советский Союз! Да, тогда не было красивых обёрток как за границей. Вы же не из Бельгии? У вас акцент иной.

-- Я из Франции. Француз. И живу не так давно здесь.

-- Отчего же здесь, а не на Родине у себя?

-- Решил попытать счастья.

-- Понимаю. У соседа и трава зеленее и вода мокрее. - он явно наступал, и это хорошо.

-- Да. Мне так казалось. - я кивнул, еле сдерживая улыбку.

-- И как? Получилось?

Я отрицательно помотал головой.