Королевский куттер

Натаниэль заметил, что напряжение на руль ослабло, и оба рулевых отпустили румпель, с облегчением разминая руки и ныряя под укрытие подветренной гички. Волны били в корпус, перекидывая через фальшборт пену и одевая палубу белым одеялом. Вокруг возвышающихся на палубе приспособлений образовывались маленькие водовороты. Получается, они вышли из Молен-Гат и спрятались за относительным укрытием Хаакгрондена.

Штурман снова стал вглядываться в наветренную сторону, пытаясь рассмотреть огни фрегата. Пусто.

В такую погоду голландцы точно не выйдут, подумал Дринкуотер. Английскую блокирующую эскадру ожидает долгая бурная ночь, не сулящая никакой славы.

К флагману куттер подошел в десять утра. Шторм достиг пика, низкая пелена туч зловеще затянула небо, ограничивая видимость кругом бесконечной череды серых волн, белые барашки которых будто сливались с опустившимися облаками. Мелькавший по временам зарифленный марсель или темный, ныряющий корпус — вот и все, что можно было разглядеть от несущих блокаду кораблей. Даже синие полосы вымпелов эскадры Дункана словно растворились в нависшей мге.

«Кестрел» прыгал с подветренной стороны «Венерэбла» словно пробка, или так, по крайней мере казалось офицерам на квартердеке флагмана. Приказ адмирала пришлось засмолить в бочонок и бросить в море.

С великим искусством Гриффитс встал в кильватер линейному кораблю, чтобы выловить посылку.

— Приказ по эскадре, мистер Дринкуотер: всем за исключением «Рассела», «Адаманта», «Болье», «Серка», «Мартина», двух куттеров… ах, еще и «Блэк Джоук», идти на рейд Ярмута.

— Нам поручено передать его?

Гриффитс кивнул.

— Отлично, сэр, приступаем к выполнению.

Приспустив вымпел в знак подтверждения, «Кестрел» повернул.

Когда он лег на новый курс, Дринкуотер вернулся к Гриффитсу.

— А как насчет нас, сэр?

— Остаются «Эктив» и «Дилиджент», остальные идут в Ярмут.

Дринкуотер кивнул. Назойливая мысль, что они оставляют у Текселя неоконченное дело, заставила его посмотреть на Гриффитса. Тот поймал взгляд, но не сказал ни слова. Оба думали о повешенном друге.

Они теперь шли по ветру, приближаясь к «Монарху» вице-адмирала Онслоу. Передав сообщение, куттер двинулся вдоль линии дивизиона Онслоу, минуя череду скачущих на волнах линейных кораблей третьего ранга: «Пауэрфул», «Монтегю», «Рассел», несколько меньшие, шестидесятичетырехпушечный «Ветеран», «Азенкур» и «Директор» под командованием Блая. Затем довели приказ до ветхого старины «Адаманта», храбро создававшего видимость полноценного боевого судна, согласно замыслу Дункана. Потом нашли «Серк» и «Болье», а также оба люггера, которые жались к фрегатам словно курицы к наседке. Уже стемнело, когда «Кестрел» вернулся к «Венерэблу» и выпустил разбрасывающую искры синюю ракету, рапортуя адмиралу о выполнении.

Дринкуотер скатился вниз, вжался в угол кают-компании и с благодарностью принял принесенный Мерриком котелок. Жидкая овсянка была единственным, что удалось приготовить на камбузе, но, сдобренная патокой, показалась Натаниэлю лакомством, и он с наслаждением поглощал ее, когда заметил появившегося в дверях Эпплби.

— Есть дело ко мне, Гарри? — спросил Дринкуотер, кивнув Трэвеллеру, пробиравшемуся, держась за стены, по каюте в надежде перехватить чего-нибудь.

Эпплби тоже кивнул.

— Хотелось бы переговорить, Нат, если есть минутка…

Он схватил Дринкуотера за рукав и потянул к своей каюте.

— Ей-богу, хороша овсяночка! Эй, Меррик, не найдется ли еще порции?

Едва спустившийся с палубы и умирающий с голоду штурман вовсе не обрадовался вторжению хирурга.

— Нат, умоляю, всего один момент. Послушай, пока вы с Гриффитсом были заняты наверху, я ощущал все нарастающее беспокойство на куттере. Ничего что можно пощупать, но эта треклятая блокадная служба, да еще в такое время года, когда ни один уважающий себя голландец и носа не высунет из своей теплой кровати, делает с людьми черт знает что. Нет, не спеши клеймить меня малодушным старым дурнем. Я подмечал взгляды, ворчание, реплики… Проклятье, Нат, тебе ли не знать, о чем я?

— О, продолжай, Гарри, но сомневаюсь, что теперь, когда мы идем в Ярмут, вряд ли что вызреет.

Дринкуотер прекрасно знал об одержимости Эпплби угрозой мятежа. Блокадная служба на таком маленьком суденышке измотала нервы всем, в том числе и матросам, и именно это недовольство подмечал Эпплби.

— Ну какой моряк не ворчит, а, Гарри? Ты беспокоишься по пустякам, поверь мне…

В этот миг раздался глухой удар и переборка за их спинами вздрогнула. Поток валлийских проклятий, сливающихся с отборной англо-саксонской руганью, оборвал разговор. Эпплби распахнул дверь и увидел Гриффитса, распростершегося в нелепой позе у подножья трапа. Лицо лейтенанта было перекошено от боли.

— Нога, доктор… Черт, я сломал ногу!

Глава 14. Отдельный случай мятежа

Пятое-седьмое октября 1797 г.

— Сможете командовать куттером, мистер Дринкуотер?

Натаниэль посмотрел на адмирала. Глаза Дункана выдавали усталость от невыносимого груза ответственности. Молодой человек кивнул.

— Думаю да, сэр.