Королевский рыцарь

Ровена была шокирована, поймав себя на этих мыслях, и ужаснулась. Молча ступая рядом с ним, она ощущала, как ее гложет любопытство, — ей хотелось рассмотреть каждую его черточку, узнать о нем все до мельчайших подробностей.

— Говорят, вы не желаете заводить детей, — услышала она свой вопрос. — Это правда?

Он кивнул.

— Почему? Я думала, что человек в вашем положении должен позаботиться о своих землях.

— В жизни есть вещи поважнее земель.

Она была целиком и полностью согласна с ним, просто ей хотелось узнать, что он ценит выше владений.

— Какие, например?

— Братство. Клятва. Земля важна для меня постольку, поскольку она приносит мне деньги, которые я могу пустить на благие цели. А когда я умру, то мне уже ничего не понадобится. Мне не хотелось бы, чтобы обо мне кто-то горевал. Не желаю, чтобы дети рыдали на моей могиле.

Она застыла на месте. Однако причиной этого стали не сами слова, а тон, которым он их произнес. Ей послышалось в них тщательно скрываемое горе.

— Не все дети рыдают на могилах своих отцов и матерей, милорд. Некоторым везет, и их родители проживают долгий век.

В его глазах отразилась такая мука, что у нее защемило сердце.

— Далеко не всем так повезло. И тогда дети становятся рабами принадлежавших отцам владений. Заложниками их состояний, а ради чего? Даже вы не избежали этой участи, в глазах Генриха и вашего дяди вы всего лишь наследница. Хотите ли вы того же для вашей дочери?

В этот момент она вдруг поняла, как они похожи. Он понимает ее. И это поразило ее больше всего.

— Вы поэтому согласились спеть для меня? Страйдер кивнул:

— Я серьезно отношусь к своим клятвам, Ровена. И одна из них — помогать людям, которые попали в ловушку и не в силах самостоятельно выбраться из нее.

Она и подумать не могла, что рыцарь способен на глубокие чувства и сострадание.

— Вы удивительно тонкий человек, лорд Страйдер из Блэкмора.

— Для бесчувственного толстокожего рыцаря?

— Ваш оруженосец и об этом вам поведал, да? — вспыхнула Ровена.

— Насколько я помню, он спросил меня, обязательно ли каждому мужчине отказываться от своих чувств, если он желает стать воином.

Ее передернуло.

— Я не имела в виду вас. — Нет?

— Ну, я вас тогда еще не знала. Он рассмеялся:

— Должен признать, что мне приятно видеть, как вы краснеете, миледи. Вам это очень идет.

— Это комплимент, сэр? — Она была поражена игривостью его тона.

— Что, если да?

— В таком случае я была бы польщена.

— Тогда это комплимент.

По ее телу пробежала теплая волна. Как же благороден и добрее ры…

Она сглотнула, сообразив, в какую сторону понесло ее мысли. Она чуть не назвала его своим рыцарем. Как нехорошо! Она никогда не свяжет себя с человеком, который прославился количеством убитых. Нехорошо это и непристойно. Она тихонько кашлянула.

— Вы собираетесь следовать за мной весь остаток дня? — спросила она, поскольку он по-прежнему не отставал от нее.

— Думаю, это будет благоразумно, по крайней мере до тех пор, пока мы не разузнаем некоторые подробности о вашем сарацине.

— А если я скажу, что все выдумала, вы оставите меня в покое?

— Нет, потому что я знаю, что это не так.

— Откуда?

В его глазах загорелся дьявольский огонек.

— Вы по доброй воле бросились в мои объятия, миледи. Только несказанный ужас мог толкнуть вас на подобный шаг. Такой страх невозможно сыграть.

— Но ведь в замке…

— Сирил находился в самом центре рыцарского стана. Многие из нас спят очень чутко, и все же кому-то удалось пробраться в его палатку и убить его. Это требует огромной выдержки и необычайного мастерства.

Ровена почувствовала, как у нее волосы дыбом встают.

— Вы чего-то недоговариваете, не так ли? Взгляд его стал тяжелым.

— Если это то, что мы подозреваем, то да. Я не могу сказать вам всей правды.

По ее спине пробежали мурашки.

Он помолчал несколько мгновений, потом продолжил:

— Я знаком с одним сарацином по имени Эль Сахаар.

— Колдун? — перевела она.

— Откуда дама вашего положения может знать арабский язык?

— Лекарь моего дядюшки помешан на их медицине. В молодости он обучался в Иерусалиме и там собрал довольно внушительную библиотеку. После долгих уговоров мне удалось настоять на том, чтобы он научил меня читать по-арабски.

— Удивительная вы женщина, — поразился Страйдер. Она улыбнулась очередному комплименту.

— Вы вроде бы собирались рассказать мне об этом человеке?

— Ах да. Он способен в буквальном смысле слова раствориться в облаке дыма. Стремительный, словно молния, он несет с собой смерть, и никто не замечает его, будто он невидимка. Он поведал нам немало историй о том, как его народ тренирует убийц. Это люди, которые отнимают жизнь тихо, бесшумно. Подкрадываются к человеку ночью, а то и днем, но всегда неожиданно. Нассир… Эль Сахаар, — поправился он, — говорил, что он знает тех, кто может подойти к человеку на многолюдном базаре и прирезать его с такой быстротой, что никто ничего не увидит и не заподозрит, пока не будет слишком поздно.

Да, очень похоже на человека, которого она видела в саду.

— Значит, наш сарацин может быть где угодно? Страйдер кивнул: