Королевский тракт

На следующий день железные колья над главными воротами «украсили» полтора десятка свежеотрубленных голов, со следами сражения или, может быть, пыток.

В итоге, у ударного отряда, посланного ради взятия главной из пограничных крепостей, получилось лишь обложить ее, не позволив убиям хотя бы усилить гарнизон подкреплениями. Правда, сейчас уже никто не сомневался, что воинов здесь почему-то оказалось заметно больше, чем в двух остальных.

Узнав обо всем этом, Игорь обошелся почти без ругани.

Во-первых, сколько бы там ни засело убиев внутри, их все равно явно не хватало, чтобы создать по-настоящему серьезные проблемы, потому что изначальные полторы сотни осаждающих до прихода подкреплений, ни разу не попытались атаковать.

Во-вторых, он сам в этот момент возвращался с серьезной победой, а значит, репутация удачливого вождя не должна была пострадать. Все-таки тысяча отборных хирдманов ярла убиев, могла стать болезненно неприятной занозой в заднице для всего войска. И не важно: удалось бы им отбиться, или всего лишь без боя сбежать, узнав о неизвестно откуда взявшихся треверах в тылу.

А так — заботливо подготовленный вражескими хирдманами укрепленный лагерь теперь заняла рота пращников из-за Великого хребта. Подразделение — идеально подходящее, как для атаки, так и для обороны.

Вообще, новые бойцы показали себя очень неплохо!

Нужно признать, что настоящей выучки и опыта им может пока и не хватало, но уже было однозначно понятно: массовое применение пращников с недешевыми свинцовыми пулями[67] — оказалось единственно правильным решением.

Оно превратило потенциальный «балласт» его войска, всю эту нищую в основном юную и слабовооруженную толпу горцев, в отличные стрелковые подразделения, обещающие сделать треверскую коронную армию сильной и тактически гибкой военной машиной.

По крайней мере, против умелых, но слабо сбалансированных войск вроде фризских племенных дружин, где стрелков редко сводили в отдельные подразделения, и постоянно не хватало кавалерии.

В особенности легкой и средней, и проблема эта была не свойственна разве что только батавам. Но против них Игорь надеялся, что воевать ему не придется. И для этого были вполне объективные причины, учитывая их дружбу с потенциальным наследником.

…При этом все равно можно уверенно сказать, что в целом эта война шла «по плану».

Всего лишь к концу четвертой недели после перехода через горы — уже к середине апреля — на территории Южного Адоланда остался только одно не взятое укрепление: центральная из трех крепостей янгонской границы.

При этом фактически — родовой замок здешних ярлов был расположен в самой середине их владений, контролируя не только торговлю.

Две другие — захваченные крепости — к этому времени успешно пополнялись захваченным продовольствием, на случай осады, и вообще для снабжения армии. Основные склады устроили в западном замке, восточный — прикрывал границу с тулингами.

Пока они вели себя довольно «безразлично» к судьбе союзников, хотя немногочисленные беглецы не могли не сообщить о происходящем, но был риск, что их вожди проснутся, обложат его, и тогда тамошние запасы стали бы недоступны для остальной армии.

А в здешних небогатых краях оперативное снабжение более чем девяти тысяч человек становилось серьезной заботой. Из пищи в добычу попадал в основном мелкий рогатый скот, у которого были немалые естественные проблемы с «хранением».

Здешние кланы, конечно, выращивали какой-то небольшой объем проса, но большую часть пшеницы и остальных круп, им приходилось закупать у своих же — земледельческих кланов на севере.

Поэтому Игорь приказал задействовать несколько крупных отрядов собственных воинов и пленников, для забоя и переработки овец и коз во что-то более надежное, и не требующее постоянного выпаса.

Те же бараньи туши, замаринованные в смеси из специй вроде перца, имбиря, куркумы и карри, могли храниться несколько месяцев даже без соли. Этот способ консервации изобрели более трех тысяч лет назад, и он до сих пор широко распространен в бедных районах Индии и некоторых странах Азии.

А хорошо подсоленное, да еще и подкопченное мясо — становилось и вовсе «вечной едой».

На ту сторону гор все это время шел сплошной поток излишков скота.

Его должны были частично раздать союзникам в виде их доли в добыче, частично — распродать или обменять на зерно, корнеплоды, вино и пиво — и все то, что можно было переправить назад, и хранить на случай осады.

Вообще надо признать, что местные богатства, ни в какое сравнение не шли с канаанской добычей во время прошлой войны. Нет, ни кто не чувствовал себя обманутым, и не предъявлял претензий. Но по-настоящему счастлива была только та самая — небогатая молодежь, — составившая основное число бойцов среди, например, пращников. Или — такие же полунищие роды, выставившие немалую часть воинов в подкреплениях союзников.