Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле

От обширности торговли твоей внутреннее твое исполнилось неправды.

Книга пророка Иезекииля, 28: 16

На протяжении всей истории Утремера вопрос прямого соперничества между христианством и исламом нередко размывался или уходил на второй план из-за соображений экономической выгоды. Франки основали свои колонии в тех местах, которые издавна считались богатыми и через которые проходили некоторые из важнейших торговых путей мира. Финансовые и коммерческие амбиции европейских поселенцев и их союзников порой шли против религиозного патриотизма, и нередки бывали случаи, когда самые базовые человеческие потребности принуждали их искать дружбы с соседями-мусульманами.

Когда начинался Первый крестовый поход, им двигали не коммерческие мотивы. Новое движение поначалу обеспокоило итальянские морские города, чьи торговцы, как никто другой, отличались завидной предусмотрительностью в деле зарабатывания денег, так как война могла нарушить их торговые связи со средиземноморскими мусульманами. И лишь когда крестовый поход доказал свою успешность и франки обосновались в Сирии, итальянцы предложили свою помощь, осознав, что новые колонии могут принести им выгоду. Говоря об экономических мотивах крестоносцев, ими двигало скорее желание мелких дворян Франции и Нидерландов приобрести поместья и стремление крестьян тех же стран вырваться со своих безрадостных, нищих домов с наводнениями и голодом последних лет и поселиться в сказочно богатых краях. Многие простые люди не видели различия между этим миром и иным. Они путали земной Иерусалим с небесным и ожидали найти там город, мощенный золотом, текущий молоком и медом. Они обманулись в своих надеждах, но отрезвление происходило медленно. Городская цивилизация Востока и его более высокий уровень жизни производил на паломников впечатление достатка и роскоши, о которых, возвратившись домой, они рассказывали друзьям. Но шло время, и рассказы становились все менее радужными. После Второго похода уже не было массового движения среди западноевропейских крестьян с целью обрести новый дом на Святой земле. Авантюрного склада дворяне еще отправлялись на Восток, чтобы сколотить себе состояние, но одной из проблем в организации уже поздних походов как раз и было отсутствие экономических стимулов.

В действительности франкские провинции Утремера от природы не отличались богатством. Там встречались плодородные районы, например Изреельская, Шаронская и Иерихонская равнины, узкая полоска берега между Ливанскими горами и морем, долины Аль-Букайи и Антиохии. Но по сравнению с территориями за Иорданом, Хаураном и долиной Бекаа Палестина была бедной и неплодородной. Трансиордания представляла двойную ценность для франков: и ее хлебородными полями, и тем, что обеспечивала контроль над дорогой из Дамаска в Египет. Не всегда Иерусалимскому королевству было легко прокормиться без помощи Трансиордании. Если случался неурожай, зерно приходилось покупать у мусульманской Сирии. В последние десятилетия Утремера, когда владения франков сузились до городов на полоске побережья, зерно всегда приходилось ввозить.

Зато других продуктов хватало. В горах паслось множество овец, коз и свиней. Вокруг всех городов зеленели сады, огороды и пышные оливковые рощи. Более того, возможно, что оливковое масло в небольших количествах экспортировалось на Запад, да и редкие палестинские фрукты, такие как сладкий лимон или гранат, иногда можно было увидеть на обеденном столе у итальянских богачей[85].

Было, однако, несколько продуктов, которые Утремер мог вывозить в довольно большом количестве и получать ощутимый доход. Самым важным из них был сахар. Прибыв в Сирию, крестоносцы увидели, что во многих прибрежных районах и в долине Иордана разводят сахарный тростник. Они тоже стали культивировать его и научились у местных процессу изготовления сахара из тростника. В Акре была огромная сахарная фабрика, да и в большинстве приморских городов было свое сахарное производство. Главным центром индустрии был Тир. Почти весь сахар, который потребляли в Европе в XII и XIII веках, привозился из Утремера. Второй статьей экспорта были всевозможные ткани. Шелковичного червя разводили в районе Бейрута и Триполи еще с конца VI века, а на палестинских равнинах растили лен[86]. Шелковые ткани продавали на экспорт. Аксамит производили в Акре, Бейруте и Латакии, а Тир славился тканью, которую называли зендадо или сендаль. Лен из Наблуса славился не только на Востоке. В моде была одежда, окрашенная пурпурной краской из Тира. Но итальянцы могли покупать шелка и лен и на рынках Сирии и Египта, где наличных запасов было больше, а цены — часто ниже. Так же обстояло дело и со стеклом. Евреи разных городов, особенно в Тире и Сидоне, производили стекло на экспорт, но им приходилось конкурировать со стекольщиками из Египта. Дубильни, скорее всего, удовлетворяли только местные потребности, но керамические изделия порой шли на экспорт.