Королевство гнева и тумана

Вспомнив про ночных тварей леса, я не рискнула разжечь в пещере огонь.

Тело Риза было непривычно холодным. Кровь продолжала течь.

Я вернула себе ночное звериное зрение, и у меня перехватило горло при виде того, что с Ризом сделали эти… Я не находила слов. Слово «враги» казалось мне слишком мягким.

— Риз, в твоих крыльях застряли стрелы. Я должна их вытащить.

Он снова застонал, его ладони распластались на полу. Конечно, я и не ждала, что в ответ он улыбнется или скажет ехидную гадость. Я видела перед собой поверженного Риза.

Я начала с левого крыла.

— Будет больно, — предупредила я, стискивая зубы.

Я пригляделась к застрявшим стрелам, пронзившим перепонки его прекрасных крыльев, и поняла: каждую стрелу придется вначале сломать и только потом осторожно вытаскивать обломки.

Нет, ломать нельзя. Стрелы нужно перерезать — медленно и осторожно, чтобы еще сильнее не поранить крылья щепками. Неизвестно, какой вред способна причинить рябиновая заноза, застрявшая в чувствительных перепонках крыльев.

— Вытаскивай, — прохрипел Риз.

В левом крыле застряло три стрелы, и еще четыре — в правом. Уж не знаю, по какой причине, но стрелы из его ног караульные вытащили. Раны там наполовину затянулись.

А кровь от побоев продолжала капать.

У меня на поясе висел нож. Достав его, я взялась за древко первой стрелы и слегка потянула. Риз зашипел. Я остановилась.

— Вытаскивай, — повторил Риз.

Он до белизны костяшек сжал кулаки.

Лезвие ножа было с зазубренными краями. Я принялась пилить древко, стараясь действовать как можно осторожнее. Я видела, как напрягаются окровавленные мышцы спины Риза. Его дыхание было хриплым, неровным. Моя работа подвигалась медленно. Слишком медленно. Но любая поспешность могла лишь повредить чувствительным крыльям.

— Как-то летом… мне тогда было семнадцать… Элайна купила мне краски, — начала рассказывать я, перекрывая повизгивание ножа. — В то лето у нас оказалось чуть больше денег, и потому Элайна сделала мне и Несте подарки. Правда, на весь набор красок ей не хватило. Она купила мне три основных цвета: красный, синий и желтый. Я очень бережно расходовала краски и использовала их до последней капли, расписывая нашу хижину.

Под этот рассказ я перепилила древко, но Ризу ничего не сказала. Я быстро вытащила наконечник стрелы. Риз пробормотал ругательство, его тело напряглось, из раны в крыле хлынула кровь, но тут же иссякла.

Я облегченно вздохнула и принялась за вторую стрелу.

— Я разрисовала стол, шкафы, дверной проем… В нашей комнате стоял старый черный комод. У каждой из нас было по ящику. Не скажу, чтобы ящики ломились от нарядов. Только самое необходимое.

Вторую стрелу я перепилила быстрее и тут же выдернула. Риз стиснул кулаки. Снова хлынула кровь, и снова рана начала затягиваться. Я взялась за древко третьей.

— На ящике Элайны я нарисовала цветы, — продолжала я, перепиливая ножом рябину. — Маленькие розы, бегонии и ирисы. А для Несты…

Древко третьей стрелы упало на пол. Я схватилась за наконечник. Риз медленно опустил левое крыло. Он трясся всем телом.

— Для Несты я нарисовала языки пламени, — продолжала я, перейдя к другому крылу. — Она вечно сердилась по любому поводу. Глаза у нее пылали. Наверное, Неста быстро бы подружилась с Амреной. Ей бы понравился Веларис, хотя на словах она бы еще долго утверждала обратное. И Элайне тоже бы понравился. Но она, скорее всего, прилипла бы к Азриелю. Для собственного спокойствия.

Эта мысль заставила меня улыбнуться. Они бы замечательно смотрелись вместе. Вот только Азриель никогда не перестанет тихо любить Мор. Его любовь к Мор исчезнет не раньше, чем он сам превратится в шепот темноты между звездами.

Я вытащила четвертую стрелу и взялась за пятую.

— А что ты рисовала для себя? — спросил Риз.

Я вытащила пятую и, только взявшись за шестую, ответила на его вопрос:

— Для себя я рисовала звезды, луну, облака или просто темное бездонное небо.

С шестой стрелой пришлось немного повозиться. Ее извлечение требовало полного внимания. Рассказ я продолжила, только когда взялась за седьмую.

— Даже не знаю, почему я рисовала небо. Вечером я почти не выходила из дому. У меня редко бывали дни, чтобы добыча сама выскакивала на меня. Я бродила по лесу и так уставала, что хотелось лишь одного — завалиться спать.

Я вытащила последнюю, седьмую стрелу.

— Я не раз вспоминала свою прежнюю жизнь. Такое ощущение, будто какая-то часть меня знала: моя жизнь изменится. Я не уподоблюсь Элайне с ее тихими радостями. Я не буду пылать, как Неста. Моя жизнь будет долгой, не всегда спокойной, но с множеством оттенков, как ночь. Я знала, что стану красивой… для тех, кто не гонится за броской красотой. А кто-то будет страшиться моей красоты — но о них я не особо задумывалась. Даже в самые отчаянные и безнадежные мгновения моей жизни я не чувствовала себя полностью одинокой. Может, я подспудно искала место вроде Велариса? Искала всех вас, даже не подозревая о вашем существовании?