Королевство на краю моря (ЛП)

Темнота, рассеянная лишь бледно-желтыми огнями, узкий переулок. Драко на глаза спадали волосы, тело заваливалось на бок, и с каждым злым взмахом палочки на него проливалась кровь. Побледневший мужчина напротив, весь заляпанный красным, широко раскрытыми глазами смотрел точно на Драко. Почерневшими, распахнутыми, блестящими, испуганными глазами. Мужчина кричал, заклинание вспарывало кожу, забрызгивая самого Драко, пока человек напротив не упал, бездыханный и безучастный. Все виделось через дымку опьянения, но произошедшее не вызывало сомнений. Сомнений в том, что случилось.

— Нет. Нет. Нет, нет, нет, — Драко неистово замотал головой, как в дурмане отшатнувшись и врезавшись в стену.

Невозможно. Это ни за что не могло произойти. Никогда. Он… самозащита. Только самозащита. Мужчина наверняка… напал. Пытался убить. Драко убивать не мог. Он знал, что не мог, настолько же ясно, насколько помнил все те разы, когда должен был. Неспособность убить стала основополагающей его существования.

Он бы поверил, что ему просто приснилось, если бы не кровь. Бордовая, но каким-то образом слепящая глаза не хуже солнца. Драко смял в кулаке рубашку, выдыхая быстро и неровно. Паника. Будильник кричал подобно городской сирене, которую включали при появлении Пожирателей. «Ставьте охранные чары, прячьте детей, хватайте палочки, уии-у, уии-у, уии-у». Внутренности скрутило, рубашка полетела на пол, и холодный воздух обжег плечи. Споткнувшись о будильник, Драко едва устоял на ногах, неловко потянув за ремень.

Нужно раздеться. Раздеться и избавиться от вещей — поверить, что все не по-настоящему, не взаправду. У него не такая жизнь. Он проснулся в чужом теле. Того переулка никогда не было. Подцепив пальцами пояс штанов и трусов, Драко резким движением спустил их до конца, скинул кроссовки. Едва ли поглядев — видеть их было невыносимо, — направил палочку на кучу грязной одежды и в один удар сердца стер ее с лица земли.

Поймал в зеркале свое отражение: растрепанные волосы, половина лица и шеи в брызгах красного. Драко сделал вид, что не заметил; что просто так причудливо падает свет из ванной. Все это не по-настоящему, потому что этого не может быть. Ему все еще снился сон — кошмар, преследующий месяц за месяцем.

Не потрудившись отрегулировать температуру, Драко залетел под струи воды, кривясь от вспышек боли в голове. Еще чуть-чуть — и мозг с грудью взорвутся, замарав стенки душа. Дрожащими пальцами он впился в кожу, оттирая и скребя ее до натуральной красноты. Что ему делать? «Что мне, мать вашу, делать?»

Три

Говорят, в детстве легче всего учиться. Тогда ты — пустой пергамент, который нужно заполнить, раскрасить, придать форму и очеловечить. Драко видел колдографии, где ему три года: стоит на фоне дорогих, но бесполезных украшений, волосы мягкие, щеки красные от веселья и юности. Пухлые влажные пальцы сжимают кубики с выгравированными буквами, форму и произношение которых он только начал узнавать. Знания постоянно пополняются, формируя словарный запас: ты узнаешь звучание, но едва ли догадываешься о смысле понятий. Гостиная, чары, бладжер, огневиски, Азкабан, черт, торжество, официальный, грязнокровка, грязнокровка, грязнокровка.

Драко трижды провел ладонью по волосам, приглаживая непослушные пряди. Другой рукой скользнул по пуговицам на мантии, перетянутой на поясе, ткань которой скрывала мятую рубашку не первой свежести. Лицо оставалось бесстрастным, насколько хватало сил, взгляд прилип к коридору. Глаза вбирали каждую деталь, внимая малейшему движению. Напряжение за зрачками не отступало, сердце билось с удвоенной силой, заглушая слух. Нельзя было пропустить ни звука шагов, ни топота бегущих ног в трех десятках кабинетов от него.

Драко не знал, сколько им известно и известно ли что-нибудь вообще, но рисковать не собирался. Ни о чем не подозревающие Блейз с Грегом прислали ему вчера по сове, и он не понимал, что и думать. Значит, они ничего не видели и никто не сможет выяснить у них информацию, что сулило удачу, если копать под Драко станет не тот человек, и неудачу, если произошедшее все-таки было самозащитой. Самозащита – и никак иначе. Он просто не мог… этого совершить. И не мог вспомнить. Вспомнить что-то помимо пяти секунд взрыва мозга, а теперь кто-то умер, и никто не поверит ни единому его слову.

Пожиратели смерти не бывают невиновными. Даже в случае самозащиты его постараются упечь за решетку. Доказать невиновность не получится ни веритасерумом, ни легилименцией, ни пыткой. Потому что он не знал, и пять секунд воспоминаний выжгут слово «виновен» на и так замаранном имени. Он и Азкабана едва избежал, когда чуть не…

Драко глубоко вдохнул, проясняя мысли. Нужно зайти в офис, схватить папку и свалить. Быстро, безболезненно и… Он остановился в двух шагах от двери, уткнувшись взглядом в пол, рука замерла в воздухе. Из-под двери в тусклый коридор проникала тонкая полоска света — кабинет не пустовал.