По отзывам советских дипломатов, государство Ибн Са’уда на начальной его стадии представляло собой «государство-конгломерат», объединившее «две разнородные, с различными центрами экономического тяготения и слабо скрепленные между собой области — Неджд и Хиджаз» (289). И только опираясь на
«Король, — говорится в статье, опубликованной в газете „Умм-эль-Кура“ за 19.11.1926 г., — собрав вождей всех племен Хиджаза, определил границы территорий их племен с возложением на шейхов ответственности за обеспечение безопасности и спокойствия на их территориях.
Король обязал шейхов: 1) своевременно платить налоги; 2) отправляться на войну по первому приказу; 3) охранять всех путешественников и
Во времена правления Хашимитов «единственно живыми», по выражению советских дипломатов, государственными учреждениями в Хиджазе были «карантин и таможня» в Джидде. С приходом там к власти Ибн Са’уда государственный аппарат Хиджаза и обстановка в крае претерпели заметные изменения. Так, шейхи наиболее влиятельных кочевых племен Хиджаза стали напрямую подчиняться Ибн Са’уду. Для присмотра за повседневными делами в Хиджазе он назначил наместника, своего сына Файсала, с резиденцией в Мекке. Должность главы Мадины [Медины] занял принц Мухаммад, другой его сын. Пост высшего правительственного чиновника в Джидде отошел лицу из ближайшего окружения Ибн Са’уда. Роль правительства в Неджде играл королевский двор, являвшийся одновременно и правительством всего государства. Наместником в Неджде Ибн Са’уд поставил своего сына принца Са’уда. Внешними связями королевства ведал созданный в декабре 1925 г. Департамент внешних сношений. Он, к слову, стал первым из государственных ведомств, учрежденных Ибн Са’удом. Располагался в Мекке (с отделением в Джидде; в 1930 г. был преобразован в Министерство иностранных дел). Состоял из четырех специализированных отделов: политического, административного, правового и консульского. Среди наиболее ярких его сотрудников, оставивших заметный след в истории королевства, российский исследователь Косач Г. Г. называет: ‘Абдаллаха ибн Са’ида ад-Дамлюджи, выходца из Мосула (Ирак); Фуада Хамзу, беженца из Палестины; Хафиза Вахбу, египтянина; Йусуфа Йасина, сирийца из Латакии (291).
Дороги в крае, где в 1924 г., к примеру, бедуины ограбили 18-тысячный паломнический караван, сделались абсолютно безопасными. На них, по воспоминаниям паломников-татар из Крыма, «царил полнейший порядок». Грабежи и убийства пилигримов и торговцев «совершенно прекратились и ушли в прошлое». С помощью
При Ибн Са’уде — впервые в истории Хиджаза — «государственную казну отделили от личных средств правителя»; на них приходилось примерно 50 % годового бюджета Хиджаза (в 1926 г. они составили около 200 тысяч фунтов стерлингов) (292).
Главные поступления в казну приносили, во-первых, таможенные пошлины, что взимали в подконтрольных Мекке портах Джидда и Йанбуа’ (Янбо); и
С воцарением в Хиджазе Ибн Са’уда, сообщали советские дипломаты, появился пассажирский автомобильный транспорт, были проведены масштабные ремонтные работы постоялых дворов для паломников в Мекке, собраны средства для установки автоматических телефонных станций в Мекке и Джидде, и сделано многое другое.
Наряду со всем этим власти довели до сведения жителей четко сформулированные и утвержденные Ибн Са’удом предписания насчет поступков одобряемых в исламе и порицаемых
31 августа 1926 г. были опубликованы «Основные положения Хиджазского королевства». В них подчеркивалось, что Хиджаз провозглашается монархическим государством с совещательными учреждениями; государством независимым как во внутренних, так и во внешних делах. Указывалось, что все управление королевством находится в руках короля, ‘Абд ал-‘Азиза ибн ‘Абд ар-Рахмана Аль Са’уда; и что судебные решения, принимаемые в королевстве, должны соответствовать Корану, Книге божьей, и