Королевство украденных голосов

Флинт сжимал рычаг с вытаращенными глазами, а Эска позади него сидела с открытым ртом. На её коленях лежал Морозный рог.

Они мчались сквозь ночь вместе с золотой орлицей, а молния внутри двигателя несла их всё выше, к звёздам. Огонёк светлячка мерцал на колёсах, и перья снежного гуся раскинулись над ними белой дугой. Они летели! Изобретение работало!

Скорость, высота, восхищение свершившимся чудом заставило Флинта засиять. Эска потрясла его за плечи, мальчик оглянулся и вспомнил, как завидовал Балапан, когда они готовились плыть к Стонущим осколкам.

– Крылья! – прокричал он, перекрывая шум двигателя. – Всё решают крылья!

Дети рассмеялись, несмотря ни на что, – потому что они поднимались в небо! Айсберги внизу стали похожи на капли молока на серебристо-чёрном океане. Флинт посмотрел в глубь суши, на вершины Бесконечных утёсов, на окружавшую их тундру. Ночь была ясной, если не считать нескольких разрозненных облачков, но «Лесная птица» быстро прорвалась сквозь них и продолжала подниматься всё выше, к мерцающим звёздам.

Балапан парила рядом расплывающимся силуэтом, и, когда Флинт повернул к ней голову, восторженно заклекотала. Небо было её домом, и те, кого она любила, нашли способ туда попасть.

– Дом орлов и Небесных Богов, – прошептал Флинт.

Он посмотрел на далёкий полумесяц – завтра его сменит полуночное солнце – и передвинул рычаг, поворачивая «Лесную птицу» в глубь острова. Навстречу Зимнему клыку. Навстречу Блу с Камушком.

Вокруг было пусто и темно, в иглу Клыков не горел свет, между жилищами никто не ходил.

– Племя Клыка исчезло! – не веря своим глазам, воскликнул Флинт.

Эска шевельнулась у него за спиной. Казалось, она знала так же хорошо, как её друг, что Клыки не ушли насовсем. Они должны были где-то поджидать их…

Поднимаясь всё выше в небо, Флинт и Эска в конце концов увидели дворец Ледяной королевы и тёмные очертания армии у подножия моста. Клыкам приказали собраться у дворца. Ледяная королева готовилась к бою.

Флинт сжал рычаг, и «Лесная птица» полетела сквозь ночь – вверх, вверх, вверх, к звёздам. Он потерял счёт времени и только по наступившей тишине понял, что они достигли цели. Такая абсолютная тишина могла быть только в месте, очень, очень далёком от людей.

Звёзды больше не были маленькими огоньками над головой, они превратились в море ослепительных бриллиантов, мерцающих везде и всюду, куда ни посмотри.

– Небесные Боги, – выдохнул Флинт. – Мы парим среди Богов!

Он выключил двигатель «Лесной птицы», чтобы в тишине скользить между сверкающими огнями, повернулся и сказал:

– Давай, Эска. Труби в Морозный рог – прежде чем Ледяная королева воспользуется твоим голосом. А когда рог замолчит, пропой его мелодию.

Он сделал паузу и добавил:

– Если сила Богов на нашей стороне, у нас может быть шанс спасти королевство.

Эска неуверенно поднесла к губам бивень нарвала.

– Ты сможешь это сделать, – прошептал Флинт. – Я верю в тебя. Так же как ты поверила в меня и «Лесную птицу».

Эска бросила обеспокоенный взгляд на Балапан, и Флинт понял, что ей изменяет мужество.

– Подумай о том, с чего всё началось, – сказал он. – Ты была заперта в музыкальной шкатулке, а я думал, что племена – закрытые сообщества, куда опасно впускать чужих.

Он показал рукой на звёзды.

– А посмотри на нас сейчас, Эска! Посмотрите, куда мы добрались! Ты помирила племена, ты повелевала животными! Пришло время сотрясать небеса!

Как раз в таких словах сейчас и нуждалась Эска.

Она прижала Морозный рог к губам, сделала глубокий вдох.

Сперва звук был тихим, и Флинт удивился, как такой тихий звук может что-то изменить на земле. Но звук становился всё громче и громче, пока не заполнил небо вокруг, раскачивая месяц и, как и говорил Уайтфур, сотрясая звёзды. Сильная, ясная нота, низкая, как уханье совы, медленно воспарила, превратившись в журчащую мелодию, которая напомнила Флинту о самых первых каплях магии, падающих на Эркенвальд, оживляющих его. Мелодия стала полнее, смелее, как будто питалась силой гор и древних лесов, затем снова изменилась, сделалась мягче… Но её наполняла такая тоска и мечта, что Флинт почувствовал: если бы надежда была песней, она звучала бы точно так же.

Флинт слышал, как деревья падают в Глубоких корнях, он слышал боевые кличи воинов и могучий рёв медведя гризли, но все те звуки были ничем по сравнению с пением рога. Это был зов племени Эски, сотканный из диких, неожиданных вещей: в него вплёлся рык Снежных медведей, клёкот орлов, зов великанов, голоса изобретателей, плач маленьких детей и пение самих Небесных Богов, и никогда ещё в мире не раздавалось такого неистового унисона.

Когда в конце концов у Эски перехватило дыхание и песня затихла, Флинт посмотрел на подругу. Она поднесла руку к горлу, и мальчик всем сердцем понадеялся, что к ней вернулся голос… Но, когда Эска открыла рот, не вырвалось ни звука.

«Лесная птица» летела сквозь ночь рядом с Балапан.

– Небесные Боги, – прошептал Флинт. – Они, должно быть, слышали песнь… Может, они придут нам на помощь?

И вдруг, спустя год без малейшего проблеска северного сияния, небо наполнилось красками.