Короли океана

– Эх, сударь, то-то и оно: самые грозные наши враги как раз и состоят в числе городских властей. Вы даже не представляете себе, какие тайные козни плетутся против нас, каким притеснениям и низким нападкам мы подвергаемся.

– Не робейте, мадемуазель, вице-король Новой Испании – человек благородный. Он не допустит…

– Ничего-то вы не знаете, сударь. Вице-король Новой Испании – наш самый заклятый враг, и все, что ни чинится против нас, делается по его велению!

Наступила короткая пауза.

– И вот в состоянии непостижимого страха, – продолжала девушка, – почти обезумев от овладевшего мною ужаса… простите меня, сударь, за то, чего мне не следовало бы говорить… я подумала о вас, таком добром, великодушном и благородном. Я не стала принимать в расчет последствия такого поступка и решила обратиться к вам, чтобы умолять о защите, которую я чувствовала всегда, и чтобы сказать, излив вам всю боль моей надорванной души: «Вы никогда меня не подводили и до сих пор неизменно были моим защитником, самым верным и бескорыстным… так помогите мне сейчас! Спасите меня! Я умираю!»

– О мадемуазель! – с чувством воскликнул молодой человек. – Я благословляю вас за доверие, которое вы питаете ко мне, и оно не будет обмануто. Пусть мне суждено сложить голову, но я спасу вас!

– Бог мой! Я ожидала от вас такого ответа, потому и пришла к вам с полным доверием и верой. Вы любите меня, я знаю, вы сами это говорили, и ваше признание не вызвало во мне гнева. Увы, в глубине сердца я тоже испытываю к вам чувство, от которого не хочу да и не могу отречься. Такое невозможно объяснить, но это чувство велит мне довериться вам.

– О мадемуазель, ваши слова удесятеряют мои силы, сподвигая совершать чудеса.

– Увы, – продолжала девушка, – у меня нет ни малейшей надежды, что даже с вашей помощью, которая, насколько мне известно, не знает границ, я смогу избежать угрожающих мне бед. Придется сделать вам еще одно признание, самое страшное, хотя, быть может, мне следовало бы сохранить его в своем сердце. Я уже говорила вам, и это правда, у меня больше нет в жизни счастья.

– Помилуйте, мадемуазель! Вы, такая юная и богатая, и не видите будущего?

– У меня нет больше будущего, участь моя решена – я говорю это с открытой душой, как честная сестра…

– Мадемуазель!

– Выслушайте меня, – дрожащим голосом продолжала девушка. – Помните тот день, когда господину д’Ожерону вздумалось показать нам буканы Береговых братьев?

– Да, мадемуазель, помню.

– А помните, как на наш отрядик внезапно напали испанцы? Помните, какая кровопролитная схватка завязалась тогда между вами и этими разбойниками, которые теснили нас со всех сторон?

– Конечно помню, мадемуазель.

– Наши друзья один за другим падали вокруг нас, смерть уже витала над нами, и казалось, что мы пропали. Тогда меня охватил безумный страх, похожий на тот, что я испытываю сейчас. В самый разгар схватки, когда было ощущение, что все кончено, я упала на колени и замирающим от ужаса голосом дала святой моей покровительнице обет: если она выручит меня из этой страшной беды, я посвящу свою жизнь служению Господу! Обет мой вознесся на крыльях ангелов к престолу Всевышнего. И случилось чудо: нам на помощь подоспели вы с друзьями, хотя мы совсем вас не ждали. Я была спасена, и спасли меня вы – прежде всего от смерти, но самое главное – от бесчестья. Это и есть то, в чем я все никак не решалась вам признаться. Так пожалейте меня, друг мой и брат! Пожалейте, ибо на будущее мне уготованы одни только слезы да печали.

– О мадемуазель! – с жаром воскликнул молодой человек. – Не стоит сожалеть, что вы открыли мне свою горестную тайну. Я горд и счастлив, что вы доверились мне, и постараюсь оправдать ваше доверие, что бы там ни случилось. Я спасу вас, даю честное, благородное слово, спасу. Ведь вы сами сказали – вы моя сестра, возлюбленная сестра!

– Спасибо, сударь, может статься, мы больше не увидимся, но, где бы я ни была, воспоминания о вас всегда будут жить в моем сердце и голос мой будет неизменно обращаться к небу в молитвах за вас.

– Как не увидимся, мадемуазель! – изумился Олоне, но тотчас совладал с собой. – Что бы там ни случилось, мадемуазель, помните, как вы меня назвали. Я ваш брат: одно слово, один знак, если недостанет слов, – и я готов повиноваться вам, как раб, чего бы вы от меня ни потребовали. Вот вам моя клятва, а своего слова я никогда не нарушал. Да и увидимся мы, возможно, еще не раз, не мне ли суждено вас оберегать? Успокойтесь же, утрите слезы и надейтесь, мадемуазель! Я прибыл в этот город, чтобы защищать вас, разве вы не знаете? Чтобы уберечь от любых опасностей, которые вам угрожают. А теперь до свидания, мадемуазель, возвращайтесь к госпоже герцогине. И не скрывайте от нее наш честный, братский разговор, – прибавил он, смиренно улыбаясь, так что даже их ангелы-хранители, слушавшие его, верно, не смогли сдержать улыбки.

– Да, ведь мы же говорили от чистого сердца.