Короли рая

– Девчонок! – Асна приподнялся на локтях с земли. Он уже битый час валялся, положив голову на портфель Оско и обмахиваясь, хотя вообще-то ему тоже следовало практиковаться.

– Девчонок, – согласился Кейл. – И, думаю, каждого иностранца в городке, плюс всех посвященных и тех, кого они захотят привести. Может быть сотня человек, а то и больше.

Асна элегантно встал и шагнул, вторгаясь непосредственно в личное пространство Оско.

– Угрюмый друг, даже ты должен при этом улыбнуться. – Он выпростал руки, словно хотел растянуть Оско рот, аккуратно, будто поднимал скорпиона. Но, видимо, выражение бровей друга заставило Асну передумать, и он отскочил в сторону. – Там будут возлияния? – спросил он. – И богатые покровители? – Он скакал вокруг, как ребенок с полным мочевым пузырем, но Кейлу нравился его задор.

– Возлияния – само собой. – Он улыбнулся. – Богатые покровители, которым требуется потенциально неопытный наемник? Сомневаюсь.

– Потен-ши… чего? – Асна отшатнулся, как от пощечины. – Ты слышал друга-красавчика? – нарочито спросил он у Оско, чьи брови сказали: «Да, я слышал его и согласен».

– Дай мне дерьмо-лук, – Асна вытянул руки, его тон стал серьезным.

Брови Оско приподнялись – в его случае явный признак подлинного интереса, – и он отдал оружие.

Асна осматривал его и хмурился, издавая разочарованное цоканье.

– Дерьмо-лук сойдет. Скажи Асне, кого убивать.

Кейл и Оско переглянулись.

– Кого убить. И почему бы тебе просто не «убить» мишень? – Оско указал на набитый соломой холщовый мешок в форме человека.

Темнокожий «наемник» потряс головой:

– Величайшему воину мира – и убить солому? Не-ет. Выбери снова.

Кейл закатил глаза.

– Нельзя убивать кого-то, просто чтобы показать нам, что ты мог.

Асна расправил плечи.

– Вот почему я великий. – Он бросил оружие, как будто забыл, для чего оно нужно, и, насвистывая, зашагал куда-то по своим делам.

– Клевые штаны, – заметил один из местных парней, отдыхавших после тренировки, а его друзья захихикали.

– Премного благодарен. – Асна отвесил неприличный поклон, умудрившись не оступиться, обогнул край тренировочного поля и растворился в толпе.

Кейл следил за уверенной походкой друга с чем-то средним между недоумением, смущением и благоговением.

– Как думаешь, он знает, что над ним глумятся?

– О да, – выражение бровей Оско было нечитаемым, – он знает. – Он подобрал брошенный лук, вставил стрелу и в пятый раз подряд запустил ее далеко от центра мишени – значительно хуже местных мальчишек рядом с ними.

Некоторые из наблюдавших улыбнулись.

– Пойдем. – Оско отбросил деревяшку с тетивой, как будто рассердился, но его брови так и не шевельнулись.

– Да забей на них. – Кейл поднял оружие снова. – Они всю свою жизнь тренировались ради этого. А ты пока – сколько, пару недель?

Друг разглядывал его, по-своему наморщив лоб; затем он моргнул и отвел взгляд. Его голос был мягким.

– Ты должен понять. – Он осторожно забрал свой лук и принялся вертеть в руках, как будто проверял вес и спелость фрукта. – Мой народ – с холмов Мезан. – Он выдержал достаточную паузу, чтобы понаблюдать за Кейлом, возможно, в поиске понимания, но, не найдя оного, продолжил: – Когда-то мы были независимым народом, знаменитым нашими воинами. Но слишком немногочисленным, чтобы противостоять Нарану. Мой дед столкнулся с бесконечным потоком войны, которую он и его братья не понимали; войной не против дерева, железа и людей, а против золота. Наемников со всех концов континента завербовали, дабы уничтожить нас. Торговцев и королей подкупили, дабы лишить нас припасов. Наших собственных людей уговорили переметнуться и покинуть нас. – При этих словах Оско сильней стиснул оружие, хотя больше не проявил никаких признаков гнева. – Они сопротивлялись, но напрасно. Теперь мы часть этой «империи».

Кейл постарался не выдать удивления этой внезапной откровенностью и не осмелился перебивать. Еще ни разу с тех пор, как они встретились, этот парень толком не рассказывал о себе, а все попытки выведать личные подробности наталкивались на презрение либо молчание.

Оско вновь расслабил пальцы на изогнутом дереве «короткого лука», но его речь стала напряженной и быстрой, и Кейл с трудом за ним поспевал.

– Эти фермеры и грамотеи орудуют моим народом, словно копьем, пугая своих врагов угрозой столкновения с мезанитами. Мы обучаем их солдат, мы возглавляем их армии. А в качестве компенсации за нашу свободу, в уплату за нашу покорность империя топит наших старейшин в золоте, как тех наемников, которые убили их отцов.

Лицо юноши оставалось бесстрастным, и он посмотрел в глаза Кейлу:

– Что бы я ни говорил или ни делал, я служу моему народу. Чем бы еще это ни казалось, больше нет ничего. Помни об этом. – Затем он оглянулся на самодовольных пацанов поблизости, бросил свой лук и зашагал прочь, как будто в гневе.