Короли Вероны

Морсикато мог, конечно, попробовать открыть дверь. Но малейший шум послужил бы злоумышленникам предупреждением, и Морсикато пришлось бы противостоять им в одиночку. В то же время большой шум сыграл бы ему на руку — ему, а не злоумышленникам. Отступив на шаг, он выставил вперед левое плечо и навалился изо всех сил.

Дверь с треском поддалась. Выставив вперед скальпель, Морсикато шагнул в комнату, поспешно оглядываясь по сторонам.

В комнате горел стеклянный фонарь. Именно фонарь был первым, что увидел Морсикато, — и, пожалуй, последним. На доктора направили клинок, он едва успел отскочить. Скалигер бы на месте Морсикато увернулся, или отразил удар своим мечом, или продемонстрировал еще какое чудо ловкости. Морсикато же просто избежал вскрытия, ударившись поясницей о стол, и упал на копчик. Он успел забраться под стол прежде, чем был нанесен второй удар. Вопя: «Aiuto! Aiuto!»[65] доктор отчаянно лягался, так что у злоумышленника немало сил уходило на прыжки. Необходимо было продержаться до тех пор, пока в палаццо не поднимется тревога.

В ушах загрохотало, и стол взлетел в воздух. Злоумышленник был не один: его помощник поднял стол, и Морсикато получил удар по голове. Морсикато сделал выпад и наугад вонзил скальпель. Он почувствовал толчок, когда скальпель вошел в живую плоть. «Второй» пнул доктора — рука его со скальпелем судорожно дернулась, и скальпель повернулся в ране. «Первый» взвыл и повалился на доктора. Они начали бороться, в то время как «второй» пинал их обоих ногами.

В отдалении Морсикато услышал шум шагов — множество людей спешили на его зов. Значит, он все-таки перебудил всех своими воплями. Злоумышленники оставили Морсикато и бросились к открытому окну. Доктор рванулся было за ними, но один из мерзавцев свалил фонарь, масло разлилось, и на полу заплясало пламя. Морсикато пришлось отступить. Сорвав со стены гобелен, он принялся тушить огонь. В одно мгновение доктор оказался в непроглядной тьме.

Но ненадолго. В свете факелов, проникшем из коридора, на стене заколыхались тени. Через секунду в комнате стало не протолкнуться из-за вооруженных до зубов людей — явились двое рыцарей с мечами, несколько слуг с ночными горшками и паж с палашом больше собственного роста.

Вперед, растолкав всех, вышел Баилардино. Лицо его выражало отвращение.

— Что, черт подери, происходит? Что он еще натворил?

— Двое… — задыхаясь, вымолвил Морсикато. — Караульный убит… Я пытался…

Баилардино немедля сменил тон.

— Огня! — закричал он.

В свете принесенного факела стало ясно, что комнату перевернули вверх дном.

— Вот черт!

Баилардино велел немедля прочесать внутренний двор и ближайшие улицы. Рыцари и паж бросились выполнять поручение, на ходу перераспределяя его между мужской прислугой. Таким образом, через несколько минут из палаццо высыпала целая ватага. Зажгли еще несколько ламп, и Морсикато попытался определить меру разрушений.

Комната была перевернута вверх дном, однако отнюдь не в результате короткой схватки. Нет, двое злоумышленников тихо и методично обшаривали каждый уголок. Они что-то искали. Или кого-то.

Весь дрожа, Морсикато потянулся к детской кроватке. Он не заметил, что задерживает дыхание, пока воздух со свистом не стал вырываться из его груди. Морсикато взглянул на Баилардино.

— Видите?

— Что это?

Простыни и соломенный матрац были изрублены в клочья. Никакой крови. Никаких останков. Никаких намеков на то, что ребенок находился в кроватке.

— Где он?!

Вопль раздался из дверного проема. Катерина делла Скала в длинной ночной сорочке, с распущенными волосами, освобожденными на ночь от сетки, являла собой великолепное зрелище. Являла ровно до тех пор, пока наблюдатель не замечал, что лицо ее серо, как вчерашний пепел. Одним прыжком она оказалась возле развороченной кроватки. В глазах Катерины набухали слезы. Кисти рук слегка дрожали.

— Где он?

— Похищением здесь и не пахнет, — произнес Баилардино, поймав на лету перышко. — В первый момент они спутали его с подушкой.

Катерина уже и сама все поняла.

— Значит, он спрятался.

Морсикато оглядел детскую.

— Если он спрятался, значит, к тому моменту, когда я им помешал, они не успели его найти. Он должен быть где-то здесь.

Взрослые в который раз осматривали комнату, полагаясь на свою взрослую логику — слева направо и справа налево. Они не представляли, где здесь мог притаиться ребенок.

— Не сквозь землю же он провалился? — воскликнул Морсикато.

Сверху послышался сдавленный смешок.

Все как один задрали головы. Поставив одну ногу на кроватку, Морсикато уцепился за деревянную балку. Крякнув, он подтянулся на руках. Баилардино сцепил кисти рук, чтобы у доктора была опора, и стал поднимать его, пока раздвоенная бородка не затряслась над балкой.

На доктора уставились золотисто-зеленые глаза.

— Привет.

— Привет, Ческо, — со вздохом отвечал Морсикато.

Он окинул собравшихся взглядом триумфатора и тут же обнаружил, что его используют как лестницу. Ческо ступил сначала на голову Морсикато, затем на плечи, а оттуда прыгнул и шлепнулся на изрубленный матрац.