Корона двух королей

Вечера знала, что Альвгред вернётся, и извинений от него не ждала. Его ненадёжная любовь закончилась с тем последним поцелуем, которым он одарил её перед тем, как обозвал потаскухой. Он проскользнул к ней в спальню на рассвете, и её едва не стошнило от запаха дешёвого пива, которым Альвгред поспешил залить своё горе. Она лежала, отвернувшись к окну, и притворялась спящей, пока он раздевался и ложился на самом краю, чтобы не касаться её. Как только его хмельное дыхание стало мерным и глубоким, Вечера повернулась. Бедный-бедный, жалкий муж.

Облака за окном лениво серели восходом, едва слышно кое-где чирикали сонные утренние птицы, пьяный город пах вином, зажаренным мясом и овощами. Сегодня Вечера и Альвгред должны были выйти на балкон тронного зала и предстать перед Паденброгом как муж и жена. Едва ли новобрачный теперь захочет взять её руку. Может быть, стоит ему всё рассказать? Нет, ещё рано — у Альвгреда слишком горячая голова, ещё натворит непоправимых ошибок. Тогда придётся терпеть его ненависть. Что ж? Ей не впервой. Одним больше — одним меньше, какая уж разница? Зато армия и город её теперь любят. Расчётливая принцесса заблаговременно позаботилась о хороших свадебных угощениях и, минуя дотошного крохобора в казначействе, оплатила всё из своего кошелька. Любовь народа стоила ей нескольких голубых бриллиантов и изумрудных серёг, но это неважно. Что стоят браслеты и кольца, если скоро голову Алмазного Эдельвейса будет венчать альмандиновая корона?

«Валамар» согрелся в её руке, и Вечера встала. Альвгред ворочался на перине и скоро проснулся. Она не решилась с ним заговорить. Его обида теперь зияла между ними, как пропасть. Вечере было противно смотреть на мужа, на чьём помятом лице отражались все пороки прошлой ночи, и она молча отвернулась к зеркалу.

Когда она расчёсывала спутанные ночью волосы, Альвгред подошёл к ней сзади и тронул прядь у неё за ухом.

— Что ты делаешь? — Смутное предчувствие тревожно шевельнулось где-то в груди. Вечера не успела обернуться, как Альвгред с силой дёрнул её за волосы. Блеснуло лезвие ножа. Вечера вскрикнула, но Альвгред быстро полоснул клинком по натянутым волосам. Когда он отпустил её, на колени Вечеры упала прядь отрезанных волос.

— Скажи спасибо, что я не срезал их все, — буркнул он и ушёл в смежную комнату, оставив молодую жену один на один с её стыдом.

Данка в ту ночь впервые проснулась всего один раз — ей снова приснился пылающий Негерд, и по её щекам снова покатились слёзы. Влахос будто сквозь сон почувствовал её испуг, нежно поцеловал и снова убаюкал. До утра она спала крепко и проснулась, только когда солнце уже лизнуло горизонт. Она сладко потянулась и натянула одеяло под самый подбородок. Влахос спал рядом, и его лицо казалось встревоженным.

«Nasqudimaso… tache, tache», — шептал он во сне. Глубокая морщина между бровей разрезала высокий белый лоб. Кажется, его одолевал ночной кошмар.

Одну руку он просунул под подушку, на которой покоилась белокурая головка служанки, а второй прижимал её к себе. Данке, стиснутой его руками, вдруг стало очень уютно и спокойно.

— Что в твоих снах? — прошептала она и провела рукой по его мраморной щеке. Данка за свою короткую жизнь успела повидать и огненных эвдонцев, и сплетённых из зноя и вина кантамбрийцев, ангенорцев всех мастей, обсидиановых жителей западной Мраморной долины и даже касарийцев, в чьих жилах текла не то талая вода, не то кровь диких животных. Но самыми удивительными для неё стали воины Долины чёрных деревьев, чей лик в её воображении был преисполнен ночи и тихого мерцания одиноких звёзд.

Какой же он бледный — кожа светится насквозь, как фарфоровая. Данка улыбнулась и прижалась сильнее к зацелованному в ночи мужчине, ощутив долгожданную безмятежность и покой.

Когда она проснулась в следующий раз, Влахоса уже не было.

Люди на площади галдели, свистели и все как один глядели на пару новобрачных, что стояла на краю королевского балкона. Даже с большого расстояния было видно, что теперь голову принцессы венчал золотой обруч наследницы альмандиновой короны, который сиял, словно объятый огненными всполохами. Брак состоялся. Теперь королю было кому оставить престол.

Позади Вечеры стояли Осе и Суаве, позади Альвгреда — Согейр, Нила, Тонгейр и Меганира. С безумной высоты балкона открывался вид, от которого захватывало дух, и молодожёнам потребовалась недюжинная смелость, чтобы не сделать трусливый шаг назад.

Для выхода Вечера не хотела надевать подаренный Чернильной Рукой кушак замужней дамы, но Эрнан сам пришёл к ней в покои, чтобы поздравить со свадьбой, и протянул Данке тот пояс, что напоминал два крыла, с вышивкой в виде перьев. Данка видела, как хозяйке не нравится этот подарок, и предложила его заменить, но Эрнан одним взглядом отогнал служанку и стянул пояс на талии принцессы, едва не лишив её возможности дышать.