Корона из шипов

– Правда, неужели это мне не снится? – ее сладкий голос отлетел от стен узкого переулка эхом. – Я с нетерпением ждала своей первой рукопашной схватки, – призналась она, вынимая из-за спины оружие ближнего боя, три ножа, прикрепленные тупыми концами к трем маленьким кольцам. Когти медведя. Того, который, вероятнее всего, оставил следы на флаге ее Имени.

Блуинс просунула три средних пальца правой руки сквозь одинаковые, как сиамские близнецы, кольца. Ее глаза жадно заблестели. Она согнула локоть и лизнула один из ножей. Келани надеялась, что она разрежет себе язык, но ничего подобного не произошло.

Кевалайн завертелась, пока не оказалась на животе. Она ползла, как змея, цепляясь руками за землю и подталкивая себя коленями. Но вдруг невероятная тяжесть обездвижила ее бедра. Блуинс набросилась на нее сверху.

Келани чувствовала, как когти скользят по броне рядом с ее позвоночником, слышала, как под ними трещит кожа. К. изворачивалась, пытаясь оторваться от Бельтесорн, и все еще ползла за револьвером. Она была готова в любой момент услышать хруст своих костей. К. попыталась освободить одну ногу и пнуть противницу. Вдруг давление немного ослабло, и она обернулась. Невысокая фигура Бельтесорн пугающе нависла над ней огромной тенью. Золотые когти на синем фоне опасно блеснули, прежде чем устремились вниз.

К. не успела убрать ногу. Одно из трех лезвий вонзилось ей в бедро. Она закричала – ледяной холод пронзил ее до костей. Келани задыхалась, а Блуинс торжествующе улыбалась, почуяв кровь.

Бельтесорн провела когтем вниз, углубляя рану, которая выглядела как ряд извергающихся вулканов, объединенных лавой. Кевалайн застонала, но закусила губу, чтобы сдержать крики. Ее руки потянулись к ране, в попытке перекрыть поток хлеставшей крови, залатать, унять боль.

– Больно?! – спросила Блуинс хрипловатым голосом, злобно ухмыляясь.

Келани проклинала ее. Гнев закипал в ее сердце. Это был не вопрос выживания для Б. Она радовалась страданиям К. и хотела продлить их. Ей нравилось медленно разрывать противницу на части и слышать ее крики.

К. стиснула зубы. Она была готова умереть, но ее гордость не позволяла доставить своему палачу удовольствие. Б. должна заплатить за все. Она утянет ее за собой. По крайней мере, попытается.

Келани выставила руки вперед, собрав все свои силы, чтобы оторвать спину от земли. Лереса сжала кулак соперницы, из которого торчали когти, другой рукой схватила ее за волосы, накрутив на пальцы медные пряди. Потянулась к ней, чтобы не дать запрокинуть голову. К. ошеломила Б. ударом по голове и вынула стальной коготь из своей ноги.

Ее голова тоже гудела после удара. В глазах потемнело. Она видела лишь размытую фигуру перед собой, но все равно рванулась вперед.

Келани устремилась всем своим существом к черному пятну, лежавшему почти рядом. С разрывающей болью в бедре и утяжелением в виде медведицы, которая схватила ее за голени, ей с трудом удалось сдвинуться еще на несколько дюймов. Кончик одного из пальцев коснулся рукояти револьвера, случайно оттолкнув еще дальше.

Было ясно, что к Б. возвращались силы и та, подобно истинной охотнице, ползла за ней. Она схватила ее за горло. К. тут же левой рукой попыталась помочь себе и вонзила ногти в ее спину. Блуинс не могла сделать то же самое с ее шеей, не избавившись прежде от ее руки, иначе преградила бы себе поток воздуха.

Келани искоса посмотрела на нее. Несмотря на яркие бело-пурпурные пятна, маячившие у нее перед глазами, К. различила на свету когти, которые зависли над ее головой. Она зажмурилась, предчувствуя боль. Тройня кинжалов задела ее предплечье, но не сильно.

Лереса открыла глаза. В такт сердцебиению в ее глазах пульсировали аморфные разноцветные пятна. Когти зацепились за ее наплечник. Блуинс отдернула руку и содрала его. Она встряхнула когтями и избавилась от вырванного лоскута брони.

Тонкие нити прорастали из танцующих перед глазами пятен, почти срастаясь обратно в единое целое, в четкую картинку.

Рука К. дотянулась до револьвера.

Выстрел.

Холодная струя покатилась по ее щеке.

Выстрел.

Нити хаотично переплетались.

Выстрел.

Чувство тревоги сдавило ее диафрагму: в груди не осталось места для вдоха.

Темнота разлилась вокруг, как чернила по гладко отполированному столу.

24 Черные крылья

Крылья носа лерена подрагивали. Губы сжались в тонкую линию. Он взглянул поверх голов собравшихся вокруг людей. Может быть, с потолка летела невидимая пыльца или кто-то рядом чистил лук? Тогда бы он точно знал, из-за чего так слезятся его глаза, а нос зудит.

Тишина. Лица скорбящих мокры от слез. Лишь Тео не переставал содрогаться от рыданий. Казалось, что он единственный искренне сочувствовал потере последнего из рода Херальдумов.