Корона лета (СИ)

Не первый раз, но мне чётко показался первым – никаких штуковин с анестетиком, только медицинская мазь, припасённая в кармане, было больно и здорово неловко, по-настоящему, без подвохов. Брай вгонял, меняя ритм, выскальзывал, поправлял и драл меня за волосы, я поддавался и орал в голос. И сжался удовлетворённо, когда он спустил в меня, беспорядочно тычась губами в затылок. А потом я не мог подняться, в зад будто воткнули средних размеров бревно, ёрзал на кровати, ругал Брая и клялся затрахать его до смерти. Он похохатывал и отворачивался смущённо, в карих глазах светился дурацкий восторг. Перевернул меня членом кверху и стал сосать, причмокивая, а я раскинулся на покрывалах и командовал им, пока речь не отказала, и остались мерные стоны, жалкие и развратные. Брай так и заснул, щекой на моём измазанном семенем животе, крапивной сволочи это понравилось, и даже в забытьи она требовала продолжать.

****

Линком вопил, как сирена стражи, я вскочил, не продрав зенки, и вместе со мной всполошились Чучела и Огонёк. Разбуженная стационарка заскрипела, выкашляла в остывший к утру воздух фигуры – ого, Брай прилично улучшил манеру рисовки. Его любимчики для разнообразия не махались с чудовищами – мирно сидели на мшистом стволе, Чучела огромной лапищей похлопывал Огонька по спине, неугомонный проглотил что-то ядовитое, не иначе, вон как плюётся. Юмористический момент в геройском бытии, точно. Но Сид, протиснувшийся между двумя олухами в доспехах, юмора не оценил. Отец степенно поправил воротник-стойку, заколотую очередной безделушкой, стоимостью в половину муниципальной домины, мазнул жёлтым сарказмом по голому похрапывающему Браю, по моей спешно намотанной на бёдра простыне.

– Чьё это… творчество? – Сид брезгливо тронул пальцем доспех согнувшегося в коликах Огонька. – Надеюсь, не твоё? Шлемы так не крепятся.

Я подмигнул Чучеле и Огоньку – выручайте! На Домерге не признают искусства без пользы, а уж мультяшки для папаши вовсе сущая дрянь. Но я, оказывается, и впрямь скучал по нарисованным парням, по несуразным пробуждениям, даже по пяткам Брая, торчащим из-под сбитого комом покрывала. Может, если представить Чучелу и Огонька как рекламу снаряжения или оружия, их удастся всучить?..

– Помнишь «Сою без границ», Радек? – Сид отмёл порыв поздороваться, постучал по украшению на вороте, запуская таймер. – Напряги свою хвалёную память, с сегодняшнего дня ты там работаешь. Познакомлю владельца и персонал с новым мальчиком на побегушках, и не благодари. Будешь отвечать за транспортировку, отгрузку, вести систему платежей – конторка не богатая, рук не хватает. Жду тебя в каре через пять минут, поторопись, или придётся добираться самому.

Я привстал, закряхтев не хуже Огонька. Внизу совсем не сыто ныло, свербело, и дрожали коленки, но Сид, шельма въедливая, уже исчез, и высказаться было некому. Купил он эту «Сою», что ли? С папаши станется. Тайком накрыть бизнес, впихнуть туда сынка, платить хорошие деньги – и запахать до осатанения, чтобы не рыпался, не совался в домергианские склоки, не донимал родителей своими «научи-покажи». Я поднял с пола одежду, прищурился на мерцающих типов в броне и решил, что линзы нацеплять не буду – пусть Сид врёт в синющую чистоту, видит Игера и совестится. Ну, совести у папаши негусто, зато Сид столько сил положил, чтобы запереть Игера на Земле, не пустить на Домерге – вдруг со мной повторять не рискнет?

Смуглый зад Брая, как нарочно, подставился под шлепок, я не отказал себе и насладился сонным бурчанием.

– Восстань, повелитель рухляди! Проводи героя на подвиги.

The End