Корона лета (СИ)

Меня мутило. То ли от лекарств, то ли от правды, а мы лишь в начале. Хорошо, до них долго доходило, нужен ли двум беженцам ребёнок или обойдутся, но, когда дошло, они, что же, специально не учили меня психотехникам, всем фокусам уникалов? Берегли, выходит? Чтобы не рехнулся, не полез за подвигами на родную планету, не ввязался в войну кланов? Радек Айторе – землянин и вне игры. А гордое имя замка – так, нервы пощекотать.

Я велел системе продувки воздуха увеличить напор, подставился под свежий, хрустящий, точно зимнее яблоко, поток. Планетарная развалюха неслась в атмосферу, мои отцы – юные, захлёбывающиеся отчаяньем – боролись с неуправляемыми рычагами, молились мёртвым богам, не веря ни во что, кроме самих себя. Они не могли удержать рассыпающийся кораблик, потому что один из них лежал со вспоротым животом, а второй откачивал младенца. Часто ли они думали, что всмятку грохнуться о поверхность было бы удачным жребием?

– Мне это снилось. – Они не удивились, переглядывались измученно. – Тот планетник. Как будто я в нём падал, вот смехота… скажете вы, наконец, кто меня выносил?! Имею право!

– Тебе настолько интересно? – Сид вбил окурок прямо в деревянный подлокотник. – Принципиально, как сунуть Яладже и не считаться оттраханным простофилей? Это касается только нас, уяснил?

– Мы за всё в ответе, мы оба, – Игер откликнулся сдавленно, точно я его пытал. Кашлянул в кулак и продолжил с кривой ухмылкой: – Знаешь, что, младший? Пойди прими лекарство и свяжись с тем типом, как его там… своим дружком с двести восемнадцатого уровня. Кажется, Сид его прилично прижал, парень до сих пор гадает, что стряслось… вали, словом, к себе.

Я растёр по щекам холод и поплёлся в комнату, милостиво выделенную мне Сидом. Не растерзали друг друга, и на том спасибо, выздоровею я ещё не завтра, не отвертятся – придётся говорить со мной, слушать себя. И беречь драгоценную шкурку наследника Берилла им больше не позволю – для почина заставлю показать технику с крыльями, Ястреб я или кто? И Браю звякнуть не лишнее, неужели Сид угрожал ему?

Я качнулся на приступке, собираясь спросить, чего папаша наболтал Браю, и прикусил стянутую инистой плёнкой губу. Они всё так же сидели на белёсом диване, придвинулись – лист не втиснешь, и Сид ткнулся головой Игеру в плечо. Руки со ссадинами на костяшках портили аккуратную причёску, ласкали солнечные пряди, гладили шею в низком вырезе рубахи, тень ложилась на припухший рот, шепчущий просьбы или приказы. Ну, им точно не до меня – и замечательно. Не обидно ничуть.

****

Сида я подловил на упоении от провороченной сделки. Отец явился навеселе, в приёмной спутал команды автоматике, и нас оросило противопожарной пеной вместо бодрящего ароматизатора. Помогая убирать воняющие химикатами оранжевые хлопья, я прикидывал, как извернуться и заставить учить меня.

Папаши отпускали шуточки о Яладже, перчёные, едкие и не злые, но я и без того не забывал. Слонялся по комнатам, спасаясь от нетускнеющих подсказок. Чёрная Аша, психологиня со своими пророчествами, пушистые метёлки у сизой воды Конго; рёбра занесённых песками космопортов, отлитая из железа статуя – мой дед Алари Спана, каменистый, в багровых проплешинах, шар у далёкой звезды; кредит на мультяшки, ласки Яладжи на моих бёдрах – и с каждой ночью они всё настойчивей; выбитое стекло, полёт-падение и уголья в глазах Брун. Мотай башкой, зажмуривайся, налетая на стены, – бесполезно, память не отступит. В путанице дорог я должен выбрать одну, по которой пойду, не спотыкаясь, иначе клыкастая западня защёлкнется вновь. Понять не значит простить, вот уж нет. Справиться с понятым, взять под контроль, зажать в тиски – совсем другое дело.

Сиду купание в пене настроения не испортило, сбрасывая мокрую одежду, он насвистывал, клокоча горлом на низких нотах. Ничего не будет легко, тогда какого дьявола церемониться? Я сел рядом с отцом и рассказал ему, как падал из гнёздышка Яладжи и Брундехальд и почему не убился. Сид перестал свистеть, пальцы замерли у ворота куртки. «Хочу, чтобы твои крылья всегда были со мной. Ты поможешь?»

Сид Леттера, увёртливый делец, воплощение хитрости и расчёта, согласился. Я ведь загнал его в угол, точно по наследственному рецепту. Игер застал меня на полу, а Сида – надо мной в палаческой позе. «Радек, технике группировки мышц учат с младенчества. Выруби на хрен мозги! Не дыши! Не дыши, сказал. Чувствуешь, приподнимает?.. Никаких крыльев не существует, болван, это концентрация и мышечный спазм. Лезь на диван, повторим. Давай – на выдохе. Не дыши!»

Игер потоптался в дверях, налил себе выпить, уселся в сторонке, наблюдая, как сынок отбивает задницу об пол. Ничего, я и Игера дожму, не всё сразу. Справляться со страхом превращения в уникала надо постепенно.