Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было

Кыпчакские лидеры попытались втянуть некоторых русских князей в войну против Монгольской державы — тех из них, кто был в более или менее близких отношениях с половцами — как например, Мстислава Удалого (Галицкого), зять хана Котяна. Этому кыпчакскому лидеру после кавказкого разгрома удалось оттянуть свои войска за Днестр. Мстислав Удалой (Галицкий), отозвавшийся на просьбу половцев выступить против татар, был врагом Всеволодовичей — детей Всеролода Большое Гнездо, объединителя Руси — запомним это (31, 531). С Мстиславом Удалым на помощь половцами-кыпчакам выступили еще два Мстислава — Черниговский и Киевский[189] — князья Южной Руси.

И после разгрома на Калке Котян, как следует из работы арабского историка Эль-Макризи, предпринимает еще одно выступление против «западных татар». Это выступление было подавлено, как указывает арабский историк, войском Джучи — значит, было это до 1227 г., до кончины Джучи.

И поэтому можно предположить, что «завоевание народов Восточной Европы в тридцатых годах XIII в.», в особенности кыпчаков, произошло, на самом деле, в 20-х годах того же века.

Исходя из сказанного подумаем, достоверно ли выглядит утверждение историков, авторов работ по «официальной и тайной истории монголов», о том, что впервые предки двух основных этносов России встретились только в начале 20-х гг. XIII в., и сразу разошлись опять на полтора десятилетия, «позабыв» друг друга.

Или все-таки есть какие — то сведения, указывающие на то, что и ранее знали друг друга русские и татары? Сделаем небольшое отступление-экскурс и заглянем еще раз в X–XII вв.:

Выше приводились сведения, что Нижняя Волга была в IX–XI вв. территорией, подвластной Кимакскому государству. Вероятно, влияние Кимакского царя распространялась также и на среднее Поволжье.

Хазария пала во второй половине X в. под непрекращающимися ударами «неизвестных тюрок» (опять «неизвестных»), как сообщают Ибн-Мискавейх и уже знакомый нам Ибн аль-Асир, и русских экспедиционных войск под предводительством князя Святослава, который, разгромив столицу Хазарии и не задерживаясь на Волге, вернулся через донские и кубанские степи в Киев. И союзников русских в войне с Хазарией называли — «печенеги». Печенеги еще в IX–X вв. «заключили союзные договоры с русскими и греками, обеспечивали безопасность торговли, снабжали руссов саблями…» (31, 221).

А татар, говорит русский летописец, как мы видели выше — зовут кто печенегами, а кто таурменами, и лишь те, кто более подкован в тонкостях этнографии XIII в. и более раннего периода, те, кто «мужи премудрые и книги разумеют», называют этот этнос как есть, татарами.

«Неизвестных тюрок…», вернее, часть этих племен, подчиненных «кимакским царям» называли еще «гузы» — но так называли их персы, так как тюрки-гузы воевали против правителей Хорезмийскго государства, безуспешно пытавшихся закрепиться на Волге. Эти самые тюркские племена, «которые были в 967–968 гг. друзьями Руси» (31, 238) и закрепились на Нижнем и Среднем Поволжье во второй половине X в., и они «еще в XII в. составляли большую часть населения города Саксин, расположенного в дельте Волги, на протоке Табола» (там же, 227).

Все «тюркские цари» в западной части Великой Степи подчинялись «Кимакскому (Йемекскому) царю», то есть Кимакскому государству, созданному и руководимому татарами (35, 227; 8, 559). Более того, и кыпчакские ханы назначались Кимакским царем (кимаками-йемеками) (3, 193).

Согласно данным «Никоновской летописи, в 1155 г. «приходиша татарове в Рязань на Хапорь» (114, 8).

Объясняя столь противоречащие «общепринятому мнению» сведения русской летописи, А. А. Шенников пишет: «авторам текста очень хотелось представить бассейн Хопра как исконную территорию Рязанского княжества» — мол, поэтому и выдумал сей автор летописи татар на Хопре «более чем за полстолетия до появления монголов на Руси» (там же, 8). Но, если соответствует реальности версия о «появлении татар впервые в Европе только в первой половине XIII в.», не стал бы летописец «выдумывать появление татар» в XII в. на Хопре, чтобы обозначить там присутствие рязанцев — даже если оно вымышленное. Слишком неправдоподобна такая фальсификация для образованного человека своего времени, каким, безусловно, и был автор летописи.

Мог летописец указать «половцев», либо войско враждебного русского княжества, но не татар — если «татар тогда, в XII в., в тех местах не могло быть». Поэтому напрашивается вывод, что сведения Никоновской летописи о татарах на Хопре соответствуют истине и жили татары рядом с русскими, «там же, где и команы» и задолго до этих самых команов (2, 83).

Таким образом, имеется достаточно сведений, чтобы усомниться в основном постулате легенды о «завоевании Восточной Европы неизвестными до того халха-монголами» — напротив, татары, государствообразующий этнос державы монголов, были известны народам Восточной Европы, и в особенности русским.