Корона полуночи

Шаол и Дорин с балкона наблюдали за карнавалом, собирающимся в путь. Не стало шатров, разобрали помосты, унесли столбы. Завтра утром повозки покинут двор замка. Наконец‑то гвардейцы Шаола займутся более полезными делами. Например, следить, чтобы в замок больше не проник ни один ассасин.

Однако главной заботой Шаола оставалась Селена. Вчера поздно вечером, когда главный королевский библиотекарь удалился восвояси, Шаол вернулся в библиотеку и разыскал генеалогические хроники. Кто‑то рылся в них и все перемешал. Капитан не сразу нашел то, что ему нужно. А нужен ему был список аристократических домов Террасена.

Никаких Сардотинов он среди них не обнаружил. Шаол не слишком удивился. Он всегда подозревал, что имя и фамилия Селены – вымышленные. Он переписал часть домов (сейчас этот список буквально жег ему карман), которые могли быть связаны с Селеной. Семьи, где на момент адарланского вторжения имелись дети возраста Селены. Шаол насчитал шесть уцелевших семей. А что, если Селена была родом из семьи, где убили всех, кроме нее? Закончив переписывать имена, капитан чувствовал, что ничуть не приблизился к разгадке происхождения Селены.

– Ну и зачем ты меня сюда вытащил? – спросил принц. – Собираешься о чем‑то спросить или я так и буду стоять и морозить собственный зад?

Шаол смутился, и это вызвало усмешку Дорина.

– Как она? – спросил капитан.

Он слышал, что принц приглашал ее на обед и она пришла в башню Дорина, где оставалась до глубокой ночи. Было ли это намеренным шагом с ее стороны? Плевком ему в лицо? Стремлением добавить еще одну порцию боли?

– Справляется, – ответил Дорин. – Справляется как может. И поскольку ты у нас очень гордый и не спросишь, скажу тебе сам: про тебя она не спрашивала. Думаю, что и не спросит.

Шаол сделал затяжной вдох. Как ему убедить Дорина, чтобы держался от Селены подальше? И дело вовсе не в ревности. Дорин не представляет, насколько опасной она может быть. Здесь помогла бы только правда, однако…

– А вот твой отец тобой интересуется, – сообщил Дорин. – После каждого заседания королевского совета он всегда спрашивает меня о тебе. По‑моему, ему хочется, чтобы ты вернулся в Аньель.

– Знаю.

– Ты‑то сам намерен вернуться?

– Вы хотите, чтобы я вернулся в Аньель?

– Это не мне решать.

Шаол скрипнул зубами. Никуда он не поедет, особенно пока Селена здесь. И дело не только в ее происхождении.

– Я совсем не хочу становиться правителем Аньеля.

– Другие готовы были бы ради этого идти по трупам. Аньель – форпост королевства, и его правитель традиционно имеет большую власть.

– Меня это никогда не привлекало.

– Согласен. – Дорин вцепился в холодные перила балкона. – Тебя ничего не привлекало, кроме твоей должности и… Селены.

Шаол открыл рот, готовый пробормотать извинения.

– Думаешь, я слеп? – спросил принц. Его сапфировые глаза сейчас были холодны как лед. – Знаешь, почему в Ильмас я подошел к ней на балу? Вовсе не затем, чтобы пригласить на танец. Я видел, как вы оба смотрите друг на друга. Я уже тогда знал о твоих чувствах к ней.

– Знали и все равно пригласили ее танцевать! – раздраженно произнес Шаол, непроизвольно сжимая руки в кулаки.

– Селена сама принимает решения. И она приняла, – горестно улыбнулся Дорин. – Решила по поводу и тебя и меня.

Шаол старался подавить нарастающий гнев:

– Если у вас действительно есть к ней чувства, тогда почему она по‑прежнему скована договором с вашим отцом? Неужели нельзя найти способ освободить ее от договора? Или вы боитесь, что она, получив свободу, уже никогда не вернется к вам?

– Советую тебе выбирать выражения, – тихо сказал Дорин.

Но Шаол говорил правду. Хотя он и не представлял себе мира без Селены, он знал, что должен удалить ее из замка. Он лишь не знал, для чьей пользы: Адарлана или ее собственной.

– Я и так достаточно злю отца, и он ищет повод меня примерно наказать. Если я заикнусь о Селене, мы с ней оба хлебнем королевского гнева. Но я с тобой согласен: удерживать ее здесь на положении полурабыни нельзя. И все же думай, что говоришь. – Наследный принц Адарлана глянул вниз. – И определись, кому ты по‑настоящему верен.

Раньше Шаол принялся бы спорить. Раньше он бы даже возмутился и сказал, что верность короне стоит у него на первом месте. Но прежняя слепая преданность и безоговорочное подчинение уже пошатнулись в нем, и это грозило разрушить его картину мира.

Селена потеряла сознание всего на миг, однако Желтоногая успела заломить ей руки за спину и крепко связать цепью запястья. В голове шумело. По шее стекала струйка крови. Ничего страшного. Она бывала в переделках похуже. Однако ведьма успела ее разоружить, забрав даже булавки. Желтоногая не поленилась проверить и ее сапоги. Умная старуха.

Теперь главное – ничем себя не выдать, не показать ведьме, что она пришла в сознание. Селена рассчитывала на внезапность. Она вскинула плечи и со всей силы тряхнула головой.