Корона сонетов "Мир"

А до конца уже подать рукой -

Пора бы в мире навести порядок:

Строка к строке, век к веку, к часу час,

Любовь к любви…А в них и с ними рядом

И я, спеша грядущее встречать.

12.13

И я, спеша грядущее встречать,

Как в грех, впадаю в созиданъя Хаос,

И, плавать не умея, бултыхаюсь,

Пытаясь Хаос с замыслом сличать.

Несовпадение рубит мысль сплеча,

А я обрубки вновь слепить пытаюсь.

Но никому в грехе своем не каюсь,

И мог бы снова строить мир начать.

Мой замысел живет, кристаллизуясь,

И Хаос строк в единый мир связуя,

В нем тяготенья мировой закон.

Как дома, Солнце в созиданья храме,

А я, как жрец его – Лаокоон,

Данайцев заду с богатыми дарами.

12.14

Данайцев жду с богатыми дарами,

И кары жду от равных им богов.

Но никогда не стану им слугой -

Богам, что жаждут жертвы сыновьями.

Засвищут мародеры соловьями,

Храм хрустнет головой под сапогом,

Спина пространства выгнется дугой,

До времени упрятав мир мой в яме.

Под пеплом и песками погребен,

Я не дождусь уже иных времен,

А потому – долой покров пространства!

Мир за меня не сотворит никто.

А стержень мира – правды постоянство.

И я свою судьбу принять готов.

13. КРУШЕНИЕ МИРА

13 1

Данайцев жду с богатыми дарами -

Они себе их возвратят е лихвой.

Троянский конь кивает головой

И дышит деревянными ноздрями-

Последний стих уже не за горами,

Стрела врага дрожит под тетивой…

Троянский конь кивает головой

И дышит деревянными ноздрями.

Но время есть, чтоб силы сжать в кулак,

И различить: где правда, где хула,

Где цирк страстей, где будущий застенок.

Мне не нужна предвиденья броня,

И я разрушу городские стен,

Чтоб оседлать Троянского коня.

13.2

Чтоб оседлать Троянского коня,

Не нужно ни умом блистать, ни статью -

Здесь лестница гораздо больше кстати -

Мне хватит сил, чтоб вверх ее поднять.

Пусть в чреве этой клячи западня?

Не глух, не слеп – мне замысел понятен.

Не враг себе, но, видно, должен стать им,

Чтоб миру своему не изменять.

Когда я круп коварства оседлаю,

И укрощу коня тяжелой дланью,

Войдет Кассандра в мир, меня браня.

А я ее привычно не услышу,

Я жажду быть к пределу жизни ближе

И наблюдать, как предают меня.

13.3

И наблюдать, как предают меня,

И помогать предателям советом,

И позже не потребовать к ответу,

Презренье на слова не разменяв.

Жрет время жизни мелкая возня

Высоких планов и больших секретов.

Мне жаль до злости тратить жизнь на это,

Но я хочу предателя понять.

Ведь он – герой, мудрец, богов любимец

В том мире, где я – враг и проходимец.

Он тот же я, но в зеркале другом.

Хочу услышать в грохоте и гаме

О чем рыдают по ночам тайком

Те, кто казались прежде мне богами.

13.4

Те, кто казались прежде мне богами.

Вошли в нутро Троянского одра!

Тьма, теснотища, духота, жара,

Но Троя за дощатыми боками -

Им чуждый мир, который я слогами

Из плоти дней кровиночками брал,

Вышептывал, вынянчивал, сгорал

В их пламени, когда в строку слагались.

Увы, не суд друзей, а суд врагов

Собою представляет суд богов.

Мертв мир, врагов не сделавший друзьями.

Я молча принимаю приговор,

А боги, бодро рассудив наш спор,

Сожгли мой мир и вновь воссели в храме.

13.5

Сожгли мой мир и вновь воссели в храме,

И все-таки недружен ваш Олимп -

К нему уже Сизифы подошли -

Завалят эпохальными камнями

Ущелья, столь лелеемые вами,

На ровный мир пот праведный пролив.

Не будет ни платанов, ни олив -

Сплошной Олимп да в пепле мой пергамент.

Найдется ль кто, чтоб разгрести завал,

Который труд пустой образовал?

Иль этот труд не менее бессмыслен?

Ну, а пока, богов своих тесня,

Сизифы в путь к вершинам духа вышли,

Предания о подвиге храня.

13.6

Предания о подвиге храня,

Враги о пепле Трои не забудут.

Стократ мой мир охают и осудят,

Но без него им не прожить и дня.

И дрожь сомнений скрытых не унять:

Кому, зачем нужны развалин груды?

Сколь Одиссей отличен от Иуды?

И можно ли Иуду извинять?

Сомненья – это зерна новой жизни,

Но вечных догм их слизывают слизни,

С полей надежд ростки идей гоня.

Безвкусно лижут, медленно, беззвучно

В то время, как берет Олимпа кручи

Троянский конь, копытами звеня.

13.7

Троянский конь, копытами звеня,

Резвится в заповеднике историй,

Но путь, что был однажды им проторен,

Теперь тропинке торной не родня.

Привыкший времена соединять,

Он и в пространстве мощен и просторен.

Из-за него сегодня мир в раздоре -

Идет за место лучшее грызня.

Увы, в тупик ведет сей путь привычный.

На нем любой – и хищник, и добыча,

И в списке жертв там каждому есть срок.

Но все спешат с обозами, возами,

А конь через толпу наискосок

Умчался вдаль с честнейшими глазами.

13.8

Умчался вдаль с честнейшими глазами

Последний из казненных горожан.

Данайцы разбрелись по гаражам,

По кабинетам, храмам с образами.

А кто камнями Трои на базаре

Торгует в продолженье грабежа.

Пожалуй, мне камней уже не жаль -

Под новый мир пора вскрывать базальты.

Мой прежний мир несовершенен был.

Там Мастера распяты, как рабы -

Всегда их время с ними было люто.

Когда они его сдвигали ось,

В них разряжалась мировая злость -

Мир был таков, какими были люди.

13.9

Мир был таков, какими были люди,

Да он и неспособен быть другим.

Другое дело – что мы углядим,

Что вспомним, созидая, что забудем.

Мы извлекаем из хаоса буден

То, чем всего превыше дорожим,