Корона Судьбы

Спустя тридцать секунд Альфи, Адалин и я проходим через гигантскую вращающуюся входную дверь нового логова короля гоблинов, как будто мы его законные хозяева. Или, точнее, как будто Альфи его законный хозяин, а мы – его ни капельки не опасные и совершенно ничем не примечательные узники.

Покрытые черепами доспехи Альфи сияют. Он тяжёлой поступью направляется к столу службы безопасности, обшитому серыми панелями, и его бронированные ботфорты стучат по блестящему мраморному полу. Единственное, что портит впечатление – это рюкзак. Альфи настоял на том, чтобы надеть его обратно, хотя на его огромном теле рюкзак смотрится таким крошечным, что кажется, будто на его спине умер гигантский жук. Он также жутко тяжёлый – Адалин целую вечность таскала в кармане своего комбинезона Золотой Ключ Чародея, но его мы тоже запихнули в рюкзак Альфи, рядом с контейнером для бутербродов и Альфи-младшим.

Альфи обычно носит Меч Расплаты на рюкзаке, но теперь он стал достаточно высок, чтобы пристегнуть его к поясу, который дал ему дедушка. Брюс в гордом одиночестве красуется наверху рюкзака, и думаю, будет справедливо сказать, что старый череп этому только рад.

– Вот это жизнь, – говорит он. – Никто не возражает, если я спою?

– Вот это да! – ахаю я, оглядываясь по сторонам.

Первый этаж башни Горгомота представляет собой огромный атриум, оформленный во всех мыслимых оттенках серого, от цвета пемзы и блестящей стали до цвета, который я могу описать только как «дохлая чайка». Впрочем, дохлой чайкой тут не пахнет. Пахнет жидкостью для мытья окон, мастикой для полов и гоблинами. Атриум украшают десятиэтажный водопад, каскадом ниспадающий по задней стене, гигантская копия Короны Судьбы, свисающая с потолка, и статуя самого Горгомота из нержавеющей стали высотой двадцать метров.

Адалин фыркает.

– Скромненько и со вкусом.

За стойкой службы безопасности сидит пухлая гоблинша в белых перчатках и слишком тесном смокинге. Она смотрит на Альфи, затем на соседние лифты, затем снова на Альфи.

– Недоброе утро, милорд, – говорит она, явно сбитая с толку. – Мне казалось, у вас смотр кандидатов в Комнате Коварных Замыслов.

Мы с Адалин озадаченно переглядываемся.

– Верно, – грохочет Альфи, выпячивая бронированную грудь. – Просто я выскочил на минутку, чтобы забрать этих узников. – Он кивает на меня и Адалин.

Гоблинша в смокинге кланяется.

– Конечно, милорд. Позвать палача? – Её палец зависает над кнопкой на столе.

– В этом нет необходимости, – басит Альфи. – Я казню их сам. Но сначала, как насчёт быстрой экскурсии?

Охранница хмурится.

– Экскурсии, милорд?

– Да. Хотелось бы показать этим ничтожным узникам, насколько я великолепно злой. В частности, желаю продемонстрировать им мою новую корону. – Альфи смеётся, слегка смущённо, но в конечном итоге получается почти злобно.

– Конечно, милорд, – говорит гоблинша, – я доставлю вас наверх.

Она нажимает кнопку. Серые двери серого лифта разъезжаются в стороны, и серое фойе освещает серый свет.

Мы с Адалин следуем за Альфи через фойе к лифту. Здесь куча кнопок, но горит только одна. Самая верхняя. В форме короны. Альфи нажимает её, и двери закрываются.

Лифт едет вверх. Тишину нарушает лишь дурацкое пение Брюса, что-то про пинаколаду и половинку мозгов. По мне, так лучше бы он затянул «Знавал я когда-то бродячего мага», худший кантри-хит магического мира, но самый его любимый. Старый череп явно не в себе.

– Пока всё идёт нормально, – говорит Адалин.

Я тянусь, чтобы пожать шипастую руку Альфи.

– Здорово там у тебя получилось.

Интересно, что скажут родители Альфи, если сегодня их сын появится на семейном ужине в образе восьмифутового короля гоблинов? Я также пытаюсь представить себе, как миссис Глок, глядя на рога и шипы Горго-Альфи, одаривает его ласковой улыбкой, положенной только круглым отличникам.

– С таким же успехом мы можем трансмутировать тебя обратно, верно? – уточняю я.

– Не знаю, – говорит Альфи. – Мне нравится быть заколдованным.

Лифт останавливается, и двери открываются.

Мы выходим в ярко освещённый коридор. В дальнем конце, у закрытой двери длинная очередь ожидающих гоблинов, одетых в серую форму. Сама дверь украшена гигантской, написанной маслом картиной. Это портрет Горгомота: с задумчивым видом подперев кулаком подбородок, король гоблинов сидит на троне. Должно быть, это и есть Комната Коварных Замыслов. А настоящий Горгомот должен быть внутри, принимает кандидатов – что бы это ни значило. Один из гоблинов поворачивается в нашу сторону, и мы в спешном порядке ныряем за угол.

– Как мы собираемся попасть внутрь? – шепчет Альфи.

Я оглядываюсь по сторонам, отчаянно надеясь на вдохновение. Внезапно мой взгляд падает на люк в потолке.

– Вон там.

Быстрых чар левитации должно хватить, чтобы приподнять закрывающую люк панель. Я тянусь за магией, поднимаю руку к панели и…

– Левитируй, – бормочет Альфи.

Из его бронированной руки выползает чернильно-чёрное щупальце силы и, извиваясь, ползёт к панели, как струя дыма. Альфи поворачивает руку и сжимает пальцы в кулак. Щупальце проникает сквозь панель и осторожно приподнимает её.